Коллизионные правоотношения в международном частном праве(в.в. кудашкин)
от 7 июля 1993 года N 5338-1 "О международном
коммерческом арбитраже". Закон
устанавливает два основополагающих
правила:
суд разрешает спор в
соответствии с такими нормами права,
которые стороны избрали в качестве
применимых к существу спора;
при
отсутствии какого-либо указания сторон
третейский суд применяет право,
определенное в соответствии с
коллизионными нормами, которые он считает
применимыми.
В силу специального
регулирования вопросов определения
применимого права Законом "О международном
коммерческим арбитраже" (Закон о МКА) нормы
ст. 28 имеют приоритет перед общими нормами
раздела VI ГК РФ. Однако следует учитывать
следующие моменты.
В ст. 28 Закона о МКА
речь идет не об определении применимого
права в целом, а только об особенностях
такого определения. Указанные особенности
четко сформулированы: в первую очередь
учитывается право, выбранное сторонами, т.е.
применяется принцип lex voluntatis, и, только
когда такой выбор не состоялся, по
усмотрению суда применяются коллизионные
нормы, которые суд считает применимыми.
При этом следует учитывать, что в области
договорных правоотношений с иностранным
элементом первая часть особенностей
определения применимого права
международным коммерческим арбитражем
совпадает с общим принципом, закрепленным в
п. 1 ст. 1211, т.е. право определяется на
основании соглашения сторон. Отличие
(особенность) наступает, только если такой
выбор не состоялся. Статьей 1211 определено,
что в этом случае для определения
применимого права используется принцип
тесной связи, в отличие от ст. 28 Закона о МКА,
которая таким полномочием наделяет суд в
соответствии с его усмотрением.
Так, в
споре из контракта, заключенного истцом
(организацией из бывшей Белорусской ССР) и
ответчиком из иностранного государства,
отсутствовало соглашение о выборе
применимого права (дело N 451/1991 МКАС при ТПП
РФ) <*>. В этом случае МКАС основывал выбор
на ст. 28 Закона о международном
коммерческом арбитраже. Действовавшие на
тот момент Основы гражданского
законодательства Союза ССР 1961 г. не
предусматривали коллизионный принцип,
определяющий применимое право к
обязательствам из неосновательного
обогащения. С учетом того, что основным
местом, в котором происходили действия
сторон, вызвавшие возникновение
обязательства из неосновательного
обогащения, являющегося предметом спора,
была территория бывшей Белорусской ССР,
МКАС признал применимым право
Белоруссии.
------------------------------------
<*> См.: Практика Международного
коммерческого арбитражного суда.
Научно-практический комментарий /
Составитель и автор комментария М.Г.
Розенберг. М.: Международный центр
финансово-экономического развития, 1997. С. 17 -
21.
Практическое значение имеет вопрос о
соотношении особенностей определения
применимого права в силу Закона о
международном коммерческом арбитраже с
общими положениями раздела VI ГК РФ, т.е.
нормами, которые не имеют коллизионный
характер, прежде всего речь идет об
оговорке о публичном порядке (ст. 1193 ГК РФ) и
императивных нормах в области МЧП (ст. 1192 ГК
РФ).
В этом вопросе следует учитывать
складывающуюся практику. Председатель МКАС
при ТПП РФ А.С. Комаров отмечает:
"Эффективное и профессиональное решение
международным арбитражем коммерческого
спора включает в себя определение НАИБОЛЕЕ
ПОДХОДЯЩЕЙ КОЛЛИЗИОННОЙ НОРМЫ (выделено
автором), что означает стремление к
применению права, наиболее тесно
связанного с договором, из которого возник
спор" <*>. Как подчеркивает М.Г. Розенберг:
"При отсутствии соглашения сторон о
применимом праве в практике МКАС обычно
используют коллизионную норму российского
(советского) законодательства,
действующего на момент заключения
договора, отношения из которого являются
предметом спора" <**>.
------------------------------------
<*> Комментарий к
части третьей Гражданского кодекса
Российской Федерации / Под ред. А.Л.
Маковского и Е.А. Суханова. М., 2002 . С. 317.
Комментарий М.Г. Розенберга "Контракт
международной купли-продажи. Современная
практика заключения. Разрешение споров"
включен в информационный банк согласно
публикации - М.: Издательство "Книжный мир",
2003 (издание четвертое, переработанное и
дополненное). <**> Розенберг М.Г. Контракт
международной купли-продажи. Современная
практика заключения. Разрешение споров. 3-е
изд., перераб и доп. М.: Книжный мир, 1998. С.
47.
Обычная практика МКАС, состоящая в
применении российских коллизионных норм,
имеет под собой глубокие теоретические и
объективные основания. Дело в том, что
использование принципа тесной связи в
практике для определения применимого права
отражает закономерности правового
регулирования международных частных
отношений. Конкретным проявлением этой
закономерности, закрепленным в позитивной
форме, и является система коллизионных
привязок в ст. 1210 ГК РФ, являющейся
отражением объективных связей правовой
действительности, осознанных в ходе
многовекового сотрудничества государств
друг с другом.
Исходя из указанного
подхода, международный коммерческий
арбитраж при определении применимого права
не может не учитывать связи и отношения,
имеющие в своей основе особое значение для
конкретного государства, т.е. затрагивающие
его публичные интересы или охраняемые этим
государством законные интересы граждан,
которые возникают в ходе разрешения спора.
В этом случае применение оговорки о
публичном порядке или императивных норм,
имеющих особое значение, является частным
проявлением принципа тесной связи, как
правовых регуляторов, направленных на
защиту интересов не только частных лиц в
международном коммерческом обороте, но и
общества, и государства, с которыми спорное
правоотношение имеет тесные связи. Следует
только учитывать, что, принимая решение,
коммерческий арбитражный суд учитывает
указанные проявления принципа тесной связи
(оговорку о публичном порядке и
императивные нормы, имеющие особое
значение) исходя не из общего подхода,
применимого в практике МКАС, т.е. применение
российских коллизионных норм, а исходя из
связанности спорного правоотношения с
конкретными правовыми системами. Иными
словами, если нет никаких связей спорного
правоотношения с российской правовой
системой, то в этом случае безосновательно
применять ст. 1192 ГК РФ, даже если в качестве
применимых выбраны российские
коллизионные нормы. Это обусловлено тем,
что связи и отношения, регулируемые
оговоркой о публичном порядке, в этом
случае не затрагиваются. В тоже время при
вынесении своего решения коммерческий
арбитражный суд не может не учитывать
вопросы практической реализации принятого
решения, которое будет санкционироваться
государственными судами места его
исполнения, и соответственно связи и
отношения, являющиеся предметами оговорки
о публичном порядке и императивных норм,
правовых систем, с которыми связывают
иностранные элементы спорного
правоотношения. Именно на это
обстоятельство указывает ст. 7 Конвенции о
праве, применимом к договорным
обязательствам (Рим, 1980 г.), в которой
определено, что при применение на основании
настоящей Конвенции права какой-либо
страны может быть признано действие строго
императивных норм права другой страны, с
которой данная ситуация имеет тесную связь,
если по праву этой последней страны такие
правила должны были бы применяться вне
зависимости от применимого права. При
рассмотрении вопроса о возможности
применения таких императивных норм должны
приниматься во внимание их существо и цели,
а также последствия их применения или
неприменения.
Таким образом, подводя
итог проведенному исследованию, можно
сделать следующие выводы:
1.
Существование коллизионных правоотношений
как самостоятельных явлений правовой
действительности обусловлено фактом
существования коллизионных норм и
коллизионного метода правового
регулирования.
2. Коллизионное
правоотношение является вторым
посредующим звеном между международным
частным отношением и материальной нормой,
применимой национальной правовой системой.
При этом первым посредующим звеном
является гражданско-правовое отношение с
иностранным элементом.
3. Коллизионные
правоотношения имеют частную природу и
соотносятся с гражданско-правовыми, а также
семейными и трудовыми отношениями с
иностранным элементом как частное и
общее.
4. Объектом коллизионных
правоотношений выступают
гражданско-правовые отношения с
иностранным элементом, объектом которых в
свою очередь являются международные
частные отношения.
5. Предметом
коллизионного правоотношения является
определение применимого права к
гражданско-правовому, иному частному
отношению с иностранным элементом.
6.
Структура коллизионной нормы не совпадает
со структурой коллизионного
правоотношения. В результате действия
коллизионной нормы ее абстрактные элементы
(объем и привязка) трансформируются в
конкретные элементы коллизионного
правоотношения, к которым в первую очередь
относятся его субъекты, а также их права и
обязанности.
Субъектами коллизионных
правоотношений выступают, с одной стороны,
суд (иной правоприменительный орган),
применяющий коллизионные нормы для
определения применимого права, с другой -
стороны спорного гражданско-правового
отношения с иностранным элементом, в
интересах которых суд определяет указанное
право.
К отдельным правам и
обязанностям субъектов коллизионного
правоотношения относятся:
субъектов
гражданско-правового отношения с
иностранным элементом - право выбора
применимого права к договорному отношению,
обязанность учитывать при таком выборе
императивные нормы материального права,
имеющие особое значение и императивные
коллизионные нормы;
суда и иных
правоприменительных органов - право
определить применимое право с учетом
позиции сторон гражданско-правового
отношения по этому вопросу, в случае, если
стороны не выбрали применимое право
определить его на основе принципа тесной
связи (lex cause), а также обязанность учесть при
определении применимого права
императивные нормы, имеющие особое
значение, императивные коллизионные нормы
и действие оговорки о публичном порядке;
к правам коммерческого арбитражного суда
относится определение применимого права в
соответствии с коллизионными нормами,
которые он считает применимыми в случае,
если стороны гражданского правоотношения с
иностранным элементом его не определили
своим соглашением.
В заключение автор
отмечает, что не ставил своей целью
исследование всего комплекса
теоретических и практических вопросов
коллизионных правоотношений, что вряд ли
возможно в рамках отдельной статьи, однако
предложил отдельные методологические
подходы к исследованию научной проблемы,
касающейся изучения коллизионных
правоотношений как реального объективного
явления правовой
действительности.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ
АКТЫ
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 08.12.2003 N
164-ФЗ
"ОБ ОСНОВАХ ГОСУДАРСТВЕННОГО
РЕГУЛИРОВАНИЯ ВНЕШНЕТОРГОВОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ"
(принят ГД ФС РФ
21.11.2003)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 25.07.2002 N
115-ФЗ
"О ПРАВОВОМ ПОЛОЖЕНИИ ИНОСТРАННЫХ
ГРАЖДАН В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принят
ГД ФС РФ 21.06.2002)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ)" от
26.11.2001 N 146-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
01.11.2001)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 19.07.1998 N
114-ФЗ
"О ВОЕННО-ТЕХНИЧЕСКОМ
СОТРУДНИЧЕСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ С
ИНОСТРАННЫМИ ГОСУДАРСТВАМИ"
(принят ГД
ФС РФ 03.07.1998)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 13.10.1995 N
157-ФЗ
"О ГОСУДАРСТВЕННОМ РЕГУЛИРОВАНИИ
ВНЕШНЕТОРГОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ"
(принят ГД
ФС РФ 07.07.1995)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)" от
30.11.1994 N 51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
ЗАКОН РФ от 07.07.1993 N 5338-1
"О
МЕЖДУНАРОДНОМ КОММЕРЧЕСКОМ АРБИТРАЖЕ"
(вместе с "ПОЛОЖЕНИЕМ О МЕЖДУНАРОДНОМ
КОММЕРЧЕСКОМ АРБИТРАЖНОМ СУДЕ ПРИ
ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ПАЛАТЕ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ",
"ПОЛОЖЕНИЕМ О МОРСКОЙ
АРБИТРАЖНОЙ КОМИССИИ ПРИ
ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННОЙ ПАЛАТЕ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ")
ЗАКОН СССР от 08.12.1961
"ОБ
УТВЕРЖДЕНИИ ОСНОВ ГРАЖДАНСКОГО
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА СОЮЗА ССР И СОЮЗНЫХ
РЕСПУБЛИК"
(вместе с ОСНОВАМИ
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА)
"КОНВЕНЦИЯ О ПРАВЕ,
ПРИМЕНИМОМ К ДОГОВОРНЫМ ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ"
[англ.]
(вместе с "ПРОТОКОЛОМ" и
<СОВМЕСТНЫМИ ЗАЯВЛЕНИЯМИ>)
(Заключена в г. Риме 19.06.1980)
"КОНВЕНЦИЯ
ОРГАНИЗАЦИИ ОБЪЕДИНЕННЫХ НАЦИЙ О ДОГОВОРАХ
МЕЖДУНАРОДНОЙ КУПЛИ-ПРОДАЖИ ТОВАРОВ"
(заключена в Вене 11.04.1980)
(вместе со
"СТАТУСОМ КОНВЕНЦИИ ООН О ДОГОВОРАХ
МЕЖДУНАРОДНОЙ КУПЛИ-ПРОДАЖИ ТОВАРОВ" (по
состоянию на 30 октября 2001 г.))
