Место международного права в правовой системе российской федерации
РФ. 1995. N 29. Ст. 2757.
Таким образом,
формальное и буквальное толкование п. 4 ст. 15
Конституции РФ дает нам возможность
утверждать, что в случае возникновения
коллизии между конституционными
положениями и международным договором РФ
правоприменитель в силу Конституции РФ
обязан отдать приоритет в применении
исключительно конституционным нормам.
Основополагающие нормы Конституции
отражены в таких важных для российского
судопроизводства документах, как кодексы:
Гражданско-процессуальный,
Арбитражно-процессуальный, Исполнительный,
а также в некоторых законах.
В
Гражданском кодексе РФ (п. 2 ст. 7) содержится
отсылка к международным договорам:
"Международные договоры РФ применяются к
гражданским отношениям непосредственно,
кроме случаев, когда из международного
договора следует, что для его применения
требуется издание внутригосударственного
акта".
В Гражданско-процессуальном
кодексе Российской Федерации основное
правило изложено также весьма лаконично:
"Если международным договором Российской
Федерации установлены иные правила
гражданского судопроизводства, чем те,
которые предусмотрены законом, применяются
правила международного договора" (часть 2
статьи 1).
Арбитражный процессуальный
кодекс РФ от 05.05.1995 N 70-ФЗ утратил силу в
связи с принятием Федерального закона от
24.07.2002 N 96-ФЗ "О введении в действие
Арбитражного процессуального кодекса
Российской Федерации".
Арбитражно-процессуальный кодекс
Российской Федерации предусматривает, что
арбитражные суды применяют международные
договоры, содержащие как материальные, так
и процессуальные нормы. Согласно п. 3 ст. 11
АПК РФ 1995 года, если международным
договором Российской Федерации
установлены иные правила, чем
предусмотренные законом, то применяются
правила международного договора. В силу ст.
3 АПК РФ "если международным договором
Российской Федерации установлены иные
правила судопроизводства, чем те, которые
предусмотрены законодательством
Российской Федерации, то применяются
правила международного договора".
Федеральный закон об исполнительном
производстве от 21 июля 1997 года N 119-ФЗ <*> в
части 3 статьи 2 говорит: "Если международным
договором Российской Федерации
установлены иные правила, чем
предусмотренные законодательством
Российской Федерации об исполнительном
производстве, то применяются правила
международного договора".
--------------------------------
<*> В редакции
Федерального закона от 10.01.2003 N 8-ФЗ, с
изменениями, внесенными Постановлением
Конституционного Суда РФ от 30.07.2001 N 13-П,
Федеральным законом от 24.12.2002 N 176-ФЗ.
Таким
образом, Кодексы Российской Федерации
предусматривают гораздо более узкое по
сравнению с Конституцией применение
международного права: они устанавливают
только приоритет международных договоров
перед законами. Относительно остальных
частей международного права кодексы
умалчивают. Очевидно, применение
международного права, кроме договоров,
должно определяться непосредственно
Конституцией.
3) Международное право как
регулятор отношений внутри Российской
Федерации.
Одним из важных вопросов в
проблеме взаимодействия двух правовых
систем является вопрос о том, превращаются
ли нормы международного права в нормы
внутреннего права. Означают ли выражения
"являются частью правовой системы" или даже
"являются частью права", что весь
конгломерат принципов, норм и договоров
превращается в положения внутреннего права
России?
Важность этого вопроса
определяется тем, что именно от отнесения
норм к той или иной правовой системе
зависит, какие принципы будут применяться к
их толкованию.
Еще в 1995 году Е.Т. Усенко
назвал "одиозным" положение части четвертой
статьи 15 нашей Конституции о том, что и
общепризнанные нормы, и международные
договоры являются "составной частью"
правовой системы России <*>.
--------------------------------
<*> Усенко Е.Т. Цит.
соч. С. 18.
В дальнейшем многие российские
авторы подчеркивали, что международное
право является самостоятельной правовой
системой и обладает автономностью по
отношению к внутреннему праву государств.
"Механизм действия национального права
непригоден для регулирования
международных отношений так же, как
международное право не способно
регулировать внутриобщественные
отношения", - пишет И.И. Лукашук <*>.
--------------------------------
<*> Лукашук И.И. Цит.
соч. С. 239.
В литературе нередко
проявляется подход, позволяющий объявить
международное право вообще и международные
договоры в особенности источником
внутреннего права России. Так, В.В. Вандышев
и Д.В. Дернова пишут: "Источниками
гражданского процессуального права нужно
считать международные договоры и
соглашения, определяющие взаимную правовую
помощь государств по гражданским делам"
<*>.
--------------------------------
<*>
Вандышев В.В., Дернова Д.В. Гражданский
процесс. М., 2003. С. 15
Это противоречит
принципу самостоятельного существования
правовых систем (международной и
внутригосударственной), действующему
законодательству Российской Федерации,
которое говорит, что международные
договоры и обычаи есть часть правовой
системы, но не права России.
Некоторые
авторы предпочитают подходить к делу с
практической точки зрения. Так, С.В.
Черниченко считает, что для практики важно
не то, образуют ли международное и
внутригосударственное право единую
правовую систему или же являются двумя
самостоятельными правовыми системами, а то,
может ли какой-либо государственный орган,
включая суд, или должностное лицо при
решении конкретного дела, относящегося к их
компетенции, для обоснования своего
решения сослаться непосредственно на
международный договор или международный
обычай <*>.
--------------------------------
<*>
См.: Глава 7. Соотношение международного и
внутригосударственного права //
Международное право / Отв. ред. В.И. Кузнецов.
М., 2001. С. 153.
Подобной же позиции
придерживается известный немецкий ученый
Д. Раушнинг <*>. Он пишет: "Выражение
"являются составной частью права Федерации"
может ввести в заблуждение. Это положение
не означает, что нормы международного права
становятся нормами национального права
ФРГ. Они остаются нормами международного
права. Смысл данной статьи Конституции в
том, что она предписывает применять такие
нормы в рамках правовой системы ФРГ". И
далее Д. Раушнинг проводит аналогию с
применением иностранного права: "Мы
применяем подобную конструкцию и в
международном частном праве. Если норма,
регулирующая конфликт права, предписывает
немецкому судье применять иностранное
право, применяемая норма не становится
нормой немецкого права. Немецкий закон
предписывает применять нормы иностранного
права без изменения национального
характера последнего". Статья 25 Основного
закона устанавливает соответствующие
правила для немецких правоприменителей:
международные обычаи применяются
непосредственно. Но эти нормы применяются
как нормы международного публичного права,
и нет необходимости в их трансформации или
инкорпорации в немецкое право.
--------------------------------
<*> Раушнинг Д.
Применение норм международного публичного
права в рамках национальной правовой
системы // Российский ежегодник
международного права 1998 - 1999. С. 279.
Б.Л.
Зимненко уточняет: "Будучи включенными в
правовую систему страны, международные
нормы не утрачивают связи с
международно-правовой системой. Они
продолжают оставаться элементами
международной нормативной системы, однако
в силу вышеупомянутого положения
Конституции России нормы, содержащиеся в
международном договоре Российской
Федерации и международном обычае, могут
быть применены соответствующими
государственными и муниципальными
органами" <*>.
--------------------------------
<*> Зимненко Б.Л. Цит. соч. С. 105.
Его
дополняет С.Ю. Марочкин <*>: "По своей
природе эти нормы (нормы международного
права. - Автор) занимают обособленное
положение в нормативном массиве правовой
системы РФ, функционируют наряду с
российским правом, должны толковаться и
применяться в свете целей и принципов
международного права и конкретного
договора, с установленными в нем
временными, пространственными и
субъектными пределами действия, в
контексте значения используемых в нем
терминов, а не с точки зрения
соответствующих ориентиров внутреннего
права. А это, в свою очередь, предопределяет
и особые правила соотношения юридической
силы норм российского и международного
права. Эти правила не ограничиваются только
установленным в ч. 4 ст. 15 Конституции
приоритетом договоров над законами".
--------------------------------
<*> Марочкин С.Ю.
Применение судами России норм
международного права // Российский
ежегодник международного права. 2003. С.
64.
Приведенная аргументация убедительна.
Действительно, международное право всегда
сохраняет свою автономность и целостность
и служит источником российского права в
такой же мере, как договор или обычай служат
источником международного права.
В тех
случаях, когда норма международного права
применяется как регулятор
межгосударственных отношений, она не
покидает тот источник международного
права, составной частью которого является.
Каждая норма выступает в двух качествах:
будучи частью договора или обычая, норма
служит всеобщим мерилом поведения
субъектов; в случае применения к
конкретному правоотношению норма
действует в узком кругу заданных, заранее
определенных обстоятельств и фактов. Такая
же ситуация создается и в случае применения
норм международного права к
правоотношениям, возникающим в пределах
правовой юрисдикции Российской
Федерации.
Однако любой источник права
служит не только как резервуар норм, из
которого берутся измерители для конкретных
отношений. Нормы, составляющие тот или иной
договор либо обычай и одобряемые теми
субъектами международного права, которые
ранее не выразили своего отношения к этим
нормам, могут заимствовать их из
первоначального источника и включать в
другие договоры или обычаи. Таким образом,
расширяется круг одобрения для
соответствующих норм. Подобное
заимствование облегчает процесс поиска
правовых регуляторов для новых областей
сотрудничества.
Определенная аналогия
этому процессу прослеживается в случае
применения международного права во
внутренней правовой системе государства:
нормы международного права могут
заимствоваться из их чисто
международно-правовых источников для
регулирования внутригосударственных
отношений.
Нормы международного права
могут становиться нормами внутреннего
права только в случае включения их в
нормативные акты государства.
Именно в
этом случае и только в этом случае можно
говорить о трансформации норм
международного права в нормы внутреннего
права. Г.В. Игнатенко, отрицающий
возможность трансформации
международно-правовых норм в
национально-правовые <*>, приводит три
основания для своей позиции:
-
трансформация означает прекращение
существования "трансформируемого"
предмета, явления, но международным
договорам такая судьба не присуща;
- на
стадии правоприменения взаимодействие
двух правовых систем должно заменяться
единоличным действием правовой системы
государства, "поглотившей" международные
нормы;
- традиционно в ряде отраслей
национального права допускается
применение норм иностранного
законодательства, однако не высказывается
предположение о "трансформации" этих норм в
национальное законодательство.
--------------------------------
<*> См.: Глава 8.
Международное право и
внутригосударственное право //
Международное право: Уч. для вузов. М., 2002. С.
153.
В.Г. Игнатенко безусловно прав в том,
что никакой трансформации не происходит
при простом применении норм международного
права к внутренним правоотношениям.
Трансформация, то есть изменение,
приспособление норм международного права,
происходит только в случае включения их в
нормативные акты внутреннего
законодательства.
Опираясь на мнение
ученых и практиков о самостоятельности
двух правовых систем - международной и
внутренней, можно с уверенностью сделать
вывод о том, что международное право не
является источником российского
внутреннего права.
Справедливой
представляется точка зрения В.А.
Канашевского, который пишет: "Категория
"источник права" не может быть использована
для объяснения действия на территории
государства норм иных правовых систем...
Международная норма не может
рассматриваться в отрыве от своей формы,
поскольку в этом случае она утрачивает
качество правовой нормы. В признании
качества правовой нормы за международными
нормами данное государство участвовало
совместно с другими государствами.
Следовательно, они не могут
рассматриваться в качестве источников
права данного государства и занимают
обособленное положение в правовой системе
страны" <*>.
--------------------------------
<*> Канашевский В.А. Международные нормы и
гражданское законодательство России. М., 2004.
С. 14 - 15.
В.А. Канашевский считает, что для
нормы международного права, действующей во
внутренней правовой системе, более всего
подходит характеристика "правовой
регулятор". При этом он опирается на данные
теории права. Он пишет: "Наряду с
источниками (формами) права в науке принято
выделять категорию "правовой регулятор".
Она не заменяет категорию "источник права" и
не тождественна ей. Ее существование
обусловлено тем, что в правовой системе
государства действуют и применяются не
только его собственные правовые нормы, но
также нормы иных правовых систем:
международные правовые нормы и нормы
иностранного права... Качество, которое
сближает характеристику международных и
иностранных норм, - это их автономное,
самостоятельное по отношению к нормам
данного государства положение в его
правовой системе".
Действительно,
положения любой иной правовой системы,
будучи применяемыми во внутренней правовой
системе, наделяются качеством регулятора.
Однако следует учесть, что в качестве
регуляторов могут выступать не только
нормы международного права и нормы
иностранного права, но и иные нормы,
действующие в международных отношениях.
"Все формы общественного сознания в
значительной мере нормативны в том смысле,
что утверждают определенные цели, принципы,
представления о должных правилах
поведения, об организации общества,
государства. Каждая форма сознания
обладает собственным механизмом
воздействия на общественные отношения", -
пишет И.И. Лукашук <*>.
--------------------------------
<*> Лукашук И.И.
Международное право. Общая часть. Издание
3-е. М., 2002. С. 151.
Характерная черта
современности, по его мнению, - наличие
глобальной нормативной системы,
сложившейся на базе целей и принципов
Устава ООН. В нее в качестве подсистем
входят политические, правовые, моральные и
другие международные нормы. Каждая из них
выполняет свои функции при помощи
присущего ей механизма, дополняя друг
