Конституционные гарантии судебной защиты прав и свобод и особенности их реализации в гражданском судопроизводстве
ПРАВ И СВОБОД И ОСОБЕННОСТИ ИХ
РЕАЛИЗАЦИИ
В ГРАЖДАНСКОМ
СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
Л.Ю.
ГРУДЦЫНА
Грудцына Л.Ю., преподаватель
кафедры гражданского процесса и социальных
отраслей права Московского гуманитарного
университета, член Российской академии
юридических наук, адвокат, кандидат
юридических наук.
Право на судебную
защиту провозглашено в ч. 1 ст. 46 Конституции
РФ, гарантирующей каждому судебную защиту
его прав и свобод. Равноправие граждан
перед судом исключительно важно, поскольку
в случае возникновения спора или факта
нарушения их прав и свобод суд призван
защитить и восстановить эти права и
свободы.
Судебной защите подлежат любые
права и свободы, в каком бы документе они ни
были закреплены - в конституции, отраслевых
законах, в других нормативных или локальных
правовых актах. Это следует из смысла ч. 1 ст.
55 Конституции РФ, согласно которой сам факт
перечисления в ней основных прав и свобод
не должен толковаться как отрицание или
умаление других общепризнанных прав и
свобод человека и гражданина. Таким
образом, право на судебную защиту имеет
универсальный характер. В этом смысле ч. 1
ст. 46 Конституции РФ находится в полной
гармонии с требованиями, сформулированными
ст. 8 Всеобщей декларации прав человека:
"Каждый человек имеет право на эффективное
восстановление в правах компетентными
национальными судами в случаях нарушения
его прав, предоставленных ему конституцией
или законом".
Конституционные гарантии
судебной защиты прав и свобод человека
выражены через процессуальные условия -
беспристрастность суда; гласность,
открытость (публичность) судебного
разбирательства; оперативность правосудия
и др.
Беспристрастность суда. Идея,
согласно которой в составе справедливого
суда не должно быть лиц, ранее
участвовавших в разбирательстве, основана
на предположении, что люди склонны
придерживаться прежнего мнения даже в иной
роли. В этом смысле они должны будут
оценивать себя при рассмотрении
соответствующего дела, нарушая ставший уже
аксиомой принцип общего права - никто не
может быть судьей в собственном деле <*>.
Данный вопрос глубоко исследован в рамках
судебного толкования
уголовно-процессуального законодательства
России и в практике Европейского суда по
правам человека. Так, Европейский суд,
рассматривая жалобы, касающиеся этой
проблемы, в каждом случае выяснял, какой
объем предшествующего участия судьи в деле
отвечает требованиям сохранения его
беспристрастности согласно п. 1 ст. 6
Конвенции о защите прав человека и основных
свобод в части права на беспристрастный
суд. При этом суд изучал конкретные
действия судьи на предыдущих этапах
разбирательства, с тем чтобы определить,
есть ли разумные основания считать такое
участие создающим вероятность, что у судьи
сложилось мнение относительно виновности
или невиновности обвиняемого. Судья
Конституционного Суда РФ Т.Г. Морщакова в
особом мнении по делу о проверке
конституционности положений ст. 133, 218 (ч. 1) и
220 УПК РСФСР отметила: "Предыдущее участие в
судопроизводстве должно расцениваться и
расценивается согласно статье 60 УПК РСФСР
как обстоятельство, устраняющее судью от
дела". Эта мысль, по мнению председателя
Верховного Суда РФ В.М. Лебедева, "нуждается
в критическом осмыслении", поскольку из
самой конструкции ст. 60 УПК РСФСР такой
категорический вывод не вытекает. Напротив,
в п. 1 этой статьи приводится четкий
перечень оснований, по которым судья не
может участвовать в рассмотрении дела (если
он участвовал в этом деле в качестве лица,
производящего дознание, следователя,
обвинителя, защитника, законного
представителя обвиняемого, представителя
потерпевшего, гражданского истца или
гражданского ответчика). "Если следовать
этой позиции, то без специальных судей типа
следственных судей нам не обойтись", -
приходит он к заключению <**>.
--------------------------------
<*> Дженис М., Кэй Р.,
Бредли Э. Европейское право в области прав
человека: Практика и комментарии. М., 1997. С.
471.
<**> Лебедев В.М. Судебная власть в
современной России. СПб.: Лань, 2001. С. 115,
116.
Методика и результаты исследования
проблемы беспристрастности суда в рамках
уголовного процесса вполне применимы и к
гражданскому процессу, тем более что в
российском гражданско-процессуальном
законодательстве (ст. 16 ГПК РФ) предусмотрен
институт отвода судей по инициативе либо
участников процесса, либо самих судей
(самоотвод). Такой принципиальный подход
совпадает с подходом Европейского суда по
правам человека к этой проблеме.
По
мнению В.М. Лебедева, если довести до
логического конца осмысление позиции Т.Г.
Морщаковой, возникает закономерный вопрос:
может ли судья вышестоящего суда,
рассматривающий жалобы на промежуточные
решения суда первой инстанции, участвовать
в рассмотрении этого дела в кассационном
или надзорном порядке? Отрицательный ответ
на этот вопрос, оформленный в виде
законодательного предписания, приведет в
судебной практике к тому, что судья,
санкционировав хотя бы одно процессуальное
действие, уже не может принимать участие в
дальнейшем рассмотрении дела, поскольку
якобы подпадает под понятие наличия "особо
обоснованного подозрения". К тому же
решение этой сложной проблемы уже найдено -
в ст. 16, 17 и 19 ГПК РФ. Вместе с тем необходимо
продолжать отслеживать практику
Европейского суда по правам человека по
этому вопросу.
Гласность и открытость
(публичность) судебного разбирательства.
Гласность в судопроизводстве -
конституционный принцип, закрепленный в ч. 1
ст. 123 Конституции РФ и дословно
воспроизведенный в ст. 9 Федерального
конституционного закона "О судебной
системе Российской Федерации".
Российское гражданско-процессуальное
законодательство, следуя международным
стандартам в области прав человека,
установило: "Задачами гражданского
судопроизводства являются правильное и
своевременное рассмотрение и разрешение
гражданских дел в целях защиты нарушенных
или оспариваемых прав, свобод и законных
интересов граждан" (ст. 2 ГПК РФ). Согласно ст.
10 ГПК РФ разбирательство во всех судах
открытое. Каждый желающий увидеть, как
вершится правосудие, имеет право
присутствовать на любом открытом судебном
заседании.
Европейский суд по правам
человека отметил, что гласность и
открытость судебного разбирательства
направлены на защиту сторон от тайного
правосудия, не подпадающего под контроль
общественности, и что они являются одним из
средств сохранения доверия в судах всех
уровней (см. ст. 6 Европейской конвенции по
правам человека). В решениях Суда дается
развернутая характеристика этих понятий.
Так, в деле Претто против Италии (8 декабря
1983 г.) указано: "Публичный характер
судопроизводства, о котором говорится в п. 1
ст. 6, защищает тяжущихся от тайного
отправления правосудия вне контроля со
стороны общественности; он служит одним из
способов обеспечения доверия к судам, как
высшим, так и низшим. Сделав отправление
правосудия прозрачным, он содействует
достижению целей п. 1 ст. 6, а именно
справедливости судебного разбирательства,
гарантия которого является одним из
основополагающих принципов всякого
демократического общества". В другом своем
решении (Экбатани против Швеции, 26 мая 1988 г.)
Европейский суд высказался еще
определеннее: "...что касается публичности,
то все материалы дела доступны широкой
публике".
Рассмотрение дел в
присутствии публики имеет превентивное
значение, воспитывая уважение к законности
и правопорядку. Т.Г. Морщакова считает, что
"позитивное значение открытое судебное
разбирательство может иметь лишь в случае,
когда демонстрирует объективность и
беспристрастность суда, строгое следование
процедуре, равное и уважительное отношение
к сторонам и другим участникам процесса,
высокую общую культуру" <*>. С этим
мнением трудно поспорить. Однако у этой
проблемы есть и другой немаловажный аспект
- публикация судебных постановлений уже
сама по себе сильный стимул повышения
уровня профессионализма судейского
корпуса, ибо судья, зная, что вынесенное им
решение по конкретному делу будет
опубликовано, более тщательно подойдет к
исследованию всей доказательственной базы
и к вынесению самого решения.
--------------------------------
<*> Комментарий к
законодательству о судебной системе
Российской Федерации / Под ред. Т.Г.
Морщаковой. М.: Юристъ, 2003. С. 90.
Гласность в
судебной деятельности невозможна без
соблюдения порядка во время судебного
разбирательства. Присутствующие в зале
суда обязаны уважительно относиться к суду,
соблюдать принятые в суде правила и
процедуры, подчиняться распоряжениям
председательствующего. К нарушителям могут
быть применены меры ответственности,
являющиеся организационными гарантиями
принципа гласности.
Слушание дела в
закрытом заседании допускается лишь в
случаях, предусмотренных федеральным
законом. Эта конституционная гарантия
гласности судопроизводства соответствует
общепризнанным принципам и нормам
международного права. Разбирательство в
закрытых судебных заседаниях
осуществляется только по определенным
категориям дел (составляющим
государственную тайну, тайну усыновления
(удочерения) ребенка и др.). Так, дело, в
котором содержатся сведения, составляющие
государственную тайну, должно быть
назначено судьей к рассмотрению в закрытом
судебном заседании вне зависимости от
мнения по этому вопросу участвующих в деле
лиц. Сведения, составляющие
государственную тайну, и их перечень
установлены Законом РФ от 21 июля 1993 г. "О
государственной тайне" и Указом Президента
РФ от 30 ноября 1995 г. "Об утверждении перечня
сведений, отнесенных к государственной
тайне".
В целях охраны тайны личной
переписки, телеграфных или иных сообщений
их оглашение и исследование в открытом
судебном заседании допускаются лишь с
согласия лиц, между которыми переписка и
сообщения происходили. При проведении
закрытого судебного заседания в зале
заседания остаются только стороны, их
представители и другие указанные в
соответствующем законодательстве
участники процесса. О разбирательстве дела
в закрытом судебном заседании суд обязан
вынести мотивированное определение. В
судебной практике встречаются случаи,
когда судебное заседание закрывается по
причине, что свидетели испытывают страх при
даче показаний в присутствии публики. В
этих случаях судьи прямо ссылались на ст. 14
Международного пакта о гражданских и
политических правах и ст. 6 Европейской
конвенции о защите прав человека и основных
свобод, в которых предусмотрена
возможность закрытого слушания, "когда
публичность нарушала бы интересы
правосудия" (см., например, Постановление
Президиума Верховного Суда РФ от 27 сентября
1996 г.).
Согласно ч. 1 ст. 6 Европейской
конвенции по правам человека "судебное
решение объявляется публично, однако
пресса и публика могут не допускаться на
все судебное заседание или часть его по
соображениям морали, общественного порядка
или государственной безопасности в
демократическом обществе, если это
требуется в интересах несовершеннолетних
или для защиты частной жизни сторон, или - в
той мере, в какой это, по мнению суда, строго
необходимо - при особых обстоятельствах,
когда публичность нарушала бы интересы
правосудия". Аналогичное положение
содержится в ст. 14 Международного пакта о
гражданских и политических правах, за
исключением того, что Пакт в отличие от
Конвенции разрешает не оглашать решение по
гражданскому делу, "когда интересы
несовершеннолетних требуют другого или
когда дело касается матримониальных споров
или опеки над детьми". В Конституции РФ
закреплено: "Разбирательство во всех судах
открытое. Слушание дела в закрытом судебном
заседании допускается в случаях,
предусмотренных федеральным законом" (ст.
123).
В соответствии с п. 1 ст. 6 Европейской
конвенции по правам человека "каждый имеет
право при определении его гражданских прав
и обязанностей... на справедливое публичное
разбирательство в разумный срок". Статья 14
Международного пакта о гражданских и
политических правах также указывает на
право быть судимым без неоправданной
задержки. Однако Европейский суд установил,
что если в гражданском судопроизводстве
"заявитель не проявил заботливости, которой
можно ожидать от стороны в подобном споре" и
тем самым "способствовал продлению
разбирательства", нарушения сроков
рассмотрения дела не выявляются. Хотя
"заявителей нельзя винить в неполном
использовании средств правовой защиты,
достигнутой ими по внутригосударственному
праву", их поведение представляет собой
объективный факт, ответственность за
который нельзя возложить на государство и
который должен учитываться в целях
определения, был ли превышен разумный срок,
упомянутый в п. 1 ст. 6 Европейской конвенции
по правам человека <*>.
--------------------------------
<*> См. решение
Европейского суда по правам человека от 8
декабря 1983 г. Pretro против Италии //
Европейское право в области прав человека...
С. 488.
Так, в деле Vernillo против Франции в
гражданском процессе, длившемся 8 лет, не
было установлено нарушения, поскольку
"аналогичные" задержки по вине суда
составили лишь один год из этого срока,
тогда как ответчики были ответственны за
задержки длиной в 1 год и 8,5 месяцев, а истцы -
за задержки, составившие около 2,5 лет.
Обращает на себя внимание то, что,
регламентируя вопросы гласности судебного
разбирательства, международные нормы
говорят лишь о присутствии представителей
прессы и публики. Что касается расширенного
толкования, допускающего возможность, в
частности, применять аудиоаппаратуру, фото-
и видеосъемку, то вполне очевидно и
оправданно, что это отдается на усмотрение
каждого конкретного государства. Причем
многие европейские государства (например,
Англия, Франция) традиционно не допускают
такой возможности, считая это
несовместимым с достоинством и интересами
правосудия. Российское законодательство
заняло по этому вопросу вполне однозначную
позицию. Согласно ч. 7 ст. 10 ГПК РФ "лица,
участвующие в деле, и граждане,
присутствующие в открытом судебном
заседании, имеют право в письменной форме, а
также с помощью средств аудиозаписи
фиксировать ход судебного разбирательства.
Фотосъемка, видеозапись, трансляция
судебного заседания по радио и телевидению
допускаются с разрешения суда".
Оперативность правосудия. Судебная
деятельность характеризуется важнейшими
показателями: качеством и оперативностью
(соблюдением процессуальных сроков).
Согласно общепризнанным принципам и нормам
международного права быть судимым без
неоправданной задержки составляет одно из
основополагающих прав человека, неразрывно
связанных с правом на справедливое
судебное разбирательство. Своевременность
рассматривается как уложение рассмотрения
дела и вынесения решения по нему в
предусмотренные законом сроки. Так,
согласно ст. 154 ГПК РФ гражданские дела
рассматриваются и разрешаются судом до
истечения двух месяцев со дня поступления
заявления в суд, а мировым судьей - до
истечения месяца со дня принятия заявления
к производству. Несмотря на то что
Верховный Суд РФ и Министерство юстиции РФ
всегда связывали проблему сроков
