К вопросу о роли коллизионного и материального методов регулирования в мчп
долгого времени, в связи с развитием
торговли и других экономических связей
между различными общностями, они сами собой
вобрали в себя все проявления тесной связи
данного правоотношения с тем или иным
правопорядком. И уже после того, как они
оформились в качестве неких обычаев,
законодатель собрал их в особую систему
специфических норм - коллизионных. Таким
образом, каждая коллизионная норма
является проявлением тесной связи. Другой
вопрос возникает в связи с объективной
потребностью в гибких коллизионных
принципах для усиления регулирующего
характера коллизионного метода.
--------------------------------
<*> Кабатова Е.В.
Изменение роли коллизионного метода в
международном частном праве //
Международное частное право: современная
практика. М., 2001. С. 8.
<**> См.: Кабатова
Е.В. Изменение роли коллизионного метода в
международном частном праве //
Международное частное право: современные
проблемы. М., 2001. С. 10.
<***> Ерпылева Н.Ю.
Международное частное право: Учебник. М., 2004.
С. 19.
В свете этого вопроса перед нами
встает иная проблема - проблема их
применения. В Российской Федерации,
несмотря на развитую доктрину
международного частного права, судебная
практика на несколько лет отстает от
развития МЧП. Правоприменитель в тех редких
случаях, когда пытается учесть тот факт, что
частноправовые отношения осложнены
иностранным элементом, в результате
обращается к lex fori. Не зная и не применяя в
большинстве случаев иностранное право в
силу прямого предписания коллизионной
нормы, судьи тем более не будут применять
таковое, если им будет предоставлен выбор,
основанный на критерии, например,
справедливого и адекватного разрешения
спора.
Поэтому нельзя ставить под
сомнение необходимость в жестких
коллизионных нормах, особенно на
современном этапе в РФ. Гибкие коллизионные
привязки должны применяться только в том
случае, если использование жестких
коллизионных начал не обеспечивает
надлежащее урегулирование того или иного
вопроса. Таким образом, судья, будучи
связанным жесткой коллизионной нормой,
будет обязан ее применить. Задача же
законодателя заключается в том, чтобы в
жесткой коллизионной норме наиболее
эффективно отразить принцип тесной связи,
оставив в качестве субсидиарной нормы
гибкую коллизионную привязку. Сторона,
считающая, что жесткая коллизионная норма
не может быть применена, должна будет
обосновать перед судьей свою точку зрения и
представить доказательства того, что
использование данной жесткой коллизионной
привязки не обеспечит справедливого
разрешения спора. Например, подчинение
правоотношений правопорядку определенной
страны нарушит компенсационный принцип
гражданской ответственности, вследствие
чего спор не будет справедливо разрешен.
Следует сказать, что коллизионное
регулирование должно содержать не просто
набор средств, способов и приемов, но и
предусматривать процессы реализации
таковых на практике. При этом наиболее
предпочтительным, на мой взгляд, является
именно такой вариант реализации тесной
связи, а также сравнения материальных норм,
о котором пишет Е.В. Кабатова <*>, как
приемов регулирования в рамках
коллизионного метода.
--------------------------------
<*> См.: Кабатова Е.В.
Указ соч.
Следует сказать, что ранее в
советской литературе по МЧП высказывалось
негативное отношение к принципу тесной
связи, как, впрочем, и к гибким коллизионным
привязкам в целом <*>. При этом ученые
ссылались на практику англо-американских
судов, которые, используя "функциональный
подход" к проблеме выбора права, сравнивали
правопорядки, с которыми правоотношение
было связано, и рассматривали конкретные
правовые последствия, к которым приведет
применение каждого из них <**>. Такой
метод действительно ведет к субъективизму
судей, но при этом, используемый разумно,
действительно может дать наиболее
адекватный вариант разрешения спора
<***>.
--------------------------------
<*> См.:
Лунц Л.А. Курс международного частного
права. Общая часть. М., 1973. С. 175; Богуславский
М.М. Проблемы международного частного права
в законодательстве и договорно-правовой
практики КНР. С. 103.
<**> См.: Weintraub R.J.
Functional developments in choice of law for contracts. Recueil des cours. 1985.
Р. 250.
<***> Данное мнение высказывается
как российскими, так и зарубежными
исследователями, которые признают
действенность указанного принципа и
подчеркивают необходимость его
дальнейшего изучения. См.: Садиков О.Н.
Коллизионные нормы в современном
международном частном праве // Советский
ежегодник международного частного права.
М., 1983. С. 219; Juehger F. Conflict of Laws // American Journal of
Comparative Law. 1984. N 32. Р. 13.
Хотелось бы отметить,
что метод регулирования, основанный на
сравнении материальных норм различных
правовых систем, используется исходя из
того, что право - саморегулируемая система.
Законодатель, формулируя нормы,
закладывает в них определенные методы
регулирования, которые действуют
независимо от воли сторон или
правоприменителя. Нормы права в
совокупности составляют определенную
систему, которая реализует заложенную в нее
системную совокупность приемов, средств и
способов правового регулирования. Суд же
только применяет норму права, а не
осуществляет регулирование отношений. В
качестве примера регулирования,
основанного на учете последствий
применения материальных норм различных
правовых систем, можно привести п. 2 ст. 1224 ГК
РФ: "Способность лица к составлению и отмене
завещания... а также форма такого
завещания... определяются по праву страны,
где завещатель имел место жительства в
момент составления такого завещания или
акта. Однако завещание или его отмена не
могут быть признаны недействительными
вследствие несоблюдения формы, если она
удовлетворяет требованиям места
составления завещания или акта его отмены
либо требованиям российского права" <*>.
Законодатель формулирует коллизионную
норму, учитывая те последствия, которые
могут иметь место при применении
материального права. Так, если бы в
приведенном примере не закреплялась
субсидиарная норма о том, что при
соблюдении формы завещания место его
составления является достаточным
основанием для признания его
действительным, то в ряде случаев
завещания, составленные в простой
письменной форме на территории Франции,
действительные согласно материальной
норме Франции, не признавались бы
действительными на территории РФ, согласно
материальной норме, изложенной в ст. 1124 ГК
РФ.
--------------------------------
<*> См.:
Международное частное право: Сборник
нормативных актов / Сост. Г.К. Дмитриева, М.В.
Филимонова. М., 2004. С. 406.
Таким образом,
каждый коллизионный принцип по своей сути
является юридической формой тесной связи.
Многие из этих принципов были выработаны в
результате многовекового взаимодействия
национальных систем права и поиска
юристами наиболее объективных связей
общественных отношений с нормами этих
систем. Некоторые принципы очевидны и
предопределены объектами правового
регулирования.
Как же раскрывается
понятие "тесная связь"? Мировые доктрины,
как известно, исходят из того, что принцип
"тесной связи" выражается либо в том праве,
которое избрали или намеревались избрать
стороны правоотношения, либо в том праве, с
которым элементы данного правоотношения
связаны теснее всего. Однако Н.Ю. Ерпылева
отмечает, что наиболее точно тесная связь
договора и применимого права определяется
целым рядом специфичных факторов, который
все же может быть сведен к единой общей
формулировке: "концепция характерного
исполнения" <*>. А категория "характерного
исполнения" раскрывается через
обязательство, которое позволяет отличить
один вид договора от другого. То есть
поставка товара в договоре купли-продажи,
исполнение работ в договоре подряда,
осуществление основной деятельности в
договоре простого товарищества и т.п.
--------------------------------
<*> Ерпылева Н.Ю.
Международное частное право России //
Гражданин и право. 2002. N 9 - 10 (26, 27). С. 57.
Надо
заметить, что на определенном этапе
развития МЧП существовала некоторая
неопределенность как следствие принципа
"наиболее тесной связи". А.Н. Жильцов и А.И.
Муранов пишут, что одним из основных
противоречий принципа "тесной связи"
является напряженность между стремлением к
правовой определенности, предсказуемости и
потребности в гибком регулировании <*>.
Имеется в виду невозможность для сторон
правоотношения заранее определить, какое
право будет применяться и какие
юридические последствия могут наступить в
результате такого применения. Однако, как
уже отмечалось, на сегодняшний день
содержание "тесной связи" настолько
разработано и дифференцировано как в
доктрине, так и в законодательстве, что для
неопределенности не осталось места.
--------------------------------
<*> Жильцов А.Н.,
Муранов А.И. Национальные кодификации в
современном международном частном праве.
Тенденции и противоречия в его развитии на
пороге 3 тысячелетия // Международное
частное право: Иностранное
законодательство. М., 2000. С. 44.
Например,
если рассматривать отношения, связанные с
оборотом вещей, то наиболее объективной
будет связь с той правовой системой,
которая действует в месте нахождения вещи.
Эта объективная связь и отражена в lex rei sitae.
Подобной четкости, конечно, нет, например,
при определении личного закона физического
или юридического лица. Но в данном случае мы
имеем дело с ситуацией, в которой связь
субъекта с правовой системой не столь
очевидна, а потому существует множество
различных привязок. Так же обстоит дело и с
обязательственным статутом. Еще недавно
связь внешнеэкономической сделки с правом
той или иной страны была опосредована двумя
основными привязками: lex loci contractus и lex loci
solutionis. А на сегодняшний день мы имеем весьма
диверсифицированную систему коллизионных
принципов - ст. 1210 - 1211 ГК РФ. Таким образом,
на данном этапе развития МЧП стороны могут
предусмотреть конкретные правовые
последствия при возникновении спора по
поводу обязательства.
Необходимо
отметить, что В.В. Кудашкин рассматривает
принцип "тесной связи" как имеющий для МЧП
фундаментальное значение при
регулировании международных частных
отношений, так как именно он определяет
соотношение коллизионного и материального
регулирования в указанной сфере <*>. По
его мнению, коллизионный и материальный
методы регулирования являются проявлением
принципа наиболее тесной связи, так как
опосредованное (коллизионное) и
непосредственное (прямое, материальное)
регулирование являются проявлением
сущностных свойств принципа тесной
связи:
--------------------------------
<*>
Кудашкин В.В. Закономерности регулирования
международных частных отношений //
Московский журнал международного права. 2002.
N 3. С. 110.
1. Регулирование некоторых
отношений, наиболее тесно связанных с
государственными, национальными
интересами, должно осуществляться
сообразно этим интересам - налицо
непосредственное регулирование, а именно
материальный метод, основанный на наиболее
тесной связи.
2. Регулирование же
отдельных отношений в связи с тем, что
государственный интерес не может быть
абсолютным, может осуществляться и
иностранным правом в том числе. Поэтому для
таких отношений связь объективно может
прослеживаться не только с российским
правом, но и с множеством иных правовых
систем.
Приведенные утверждения
представляются достаточно спорными.
Во-первых, надо отметить, что тесная связь
отношения с государственными и
национальными интересами не исчерпывает
всех случаев прямого регулирования - нельзя
забывать об унифицированных нормах МЧП.
Во-вторых, опосредованное регулирование не
может быть проявлением свойства тесной
связи, так как само использование тесной
связи и является опосредованным
регулированием. Принцип тесной связи -
коллизионный принцип.
В правовой
литературе данное мнение высказывалось В.П.
Звековым, который подчеркивал, что
"значение "гибкой" коллизионной нормы,
отсылающей к праву страны, с которой
отношение наиболее тесно связано,
переросло рамки "рядового" коллизионного
правила... Указанный принцип приобрел
статус одного из основных КОЛЛИЗИОННЫХ
(выделено мною - А.З.) начал" <*>.
--------------------------------
<*> См.: Кудашкин В.В.
Закономерности регулирования
международных частных отношений //
Московский журнал международного права. 2002.
N 3. С. 111.
Таким образом, принцип тесной
связи является по сути основным принципом
коллизионного регулирования, во многом
определяющим содержание последнего. Кроме
того, в связи с тем, что "тесная связь"
является закономерностью регулирования
частноправовых отношений с иностранным
элементом, признание и применение принципа
тесной связи, прежде всего, подчеркивает
тот факт, что коллизионный метод является
закономерным и неотъемлемым методом
международного частного права.
Принцип
наиболее тесной связи, а также такой способ,
как разрешение коллизии на основе
сравнения материально-правовых норм
различных правовых систем для достижения
наиболее справедливого, эффективного и
целесообразного разрешения спора, являются
проявлениями коллизионного метода
регулирования, но уже в новом качестве.
Изменение и прогресс являются признаками
развития любой системы. То же самое
происходит и в МЧП. Сложившаяся
сравнительно недавно, эта отрасль активно
развивалась, вследствие чего привычные
институты этой отрасли в их традиционном
понимании трансформировались и обрели
новое содержание. Такая трансформация
коснулась и одного из основных методов МЧП -
коллизионного. Как результат - обретение
нового содержания, проявляющегося в том,
что постепенно законодатель и
правоприменитель отказываются от "жестких"
коллизионных привязок, отдавая
предпочтение такому основному
коллизионному принципу, как "наиболее
тесная связь".
Трансформация
коллизионного метода объясняется не только
развитием самой отрасли, но и глобализацией
всего мирового сообщества, которая
отражается на МЧП в форме такой
закономерности, как унификация и
гармонизация права. Но такое сближение
различных правовых систем не может быть
абсолютным. Все равно будут оставаться
"конфликтные области", регулирование
которых может осуществляться разными
путями. Поэтому, несмотря на глобализацию и
сближение, необходимость опосредованного
регулирования в международном частном
праве остается. А следовательно,
актуальность коллизионного метода в МЧП не
может ставиться под сомнение.
Право и
политика, 2005, N 4
