Прямое или косвенное владение более чем 10% компании (траста и т. п.), которая расположена в стране, подпадающей под закон о CFC, предусматривает выплату налогов в Россию. Это относится как к российским компаниям с доходами иностранных «дочек», так и к физлицам с доходами своих офшорных структур. Если компания не возвращает доходы в Россию в виде дивидендов, налог должен уплачиваться с части ее нераспределенной прибыли, приходящейся на российского резидента.
Нераспределенная прибыль будет считаться частью дохода российского резидента. Ставка для юрлиц составит 20%, для граждан — 13%. При этом налог на дивиденды, перечисленные в Россию, составляет 9%. Случаи, если деньги идут не из офшора, оговариваются отдельно.
Таким образом, правительство продолжает готовить меры по деофшоризации экономики. Соответствующее поручение в конце прошлого года дал президент Владимир Путин.
Как вы прокомментируете данную меру Минфина?
Установление порога владения доли в 10% - это очень жесткий критерий для определения иностранной контролируемой структуры. В этом случае компаниям необходимо пересмотреть полностью подход к оптимизации налогообложения группы и ее налоговому планированию. Ведь инвестиции, заводимые из-за рубежа компанией группы в целях снижения налогообложения прибыли после введения такого критерия будут уменьшаться на сумму налога. Такие снижения денежных потоков необходимо учитывать при разработке стратегических бизнес-планов. В рамках проводимой политики деоффшоризации экономики такое решение поможет пополнить бюджет и вернуть частный бизнес в национальные рамки. Однако, могут пострадать наши инвесторы иностранных проектов, вкладывающиеся в их развитие за рубежом. В этом случае дивидендная схема финансирования не сможет работать. Вероятно Минфин принимает во внимание подобное развитие ситуации, и в законопроекте будет предусмотрено положение о таких структурах.
Какова международная практика в данном вопросе?
Насколько мне известно, международная практика сейчас находится в стадии постоянной трансформации. Многое почерпнуто из новых критериев Базель III. Подоходный налог для физических лиц в 13% по международным меркам является низким. Например, в США для человека с доходами $36,251 – $87,850 он в настоящее время составляет 25%, для человека с доходами $87,851 – $183,250 – 28%. Налог на дивиденды в размере 9% - также вполне приемлемая величина. В США средняя ставка – 15% (взимается по той же шкале, что и capital gain tax (налог на доход от прироста капитала).
Какова международная практика в данном вопросе?
Режим CFC существует во многих странах (США, Великобритания, Новая Зеландия и т.п.) и идея не нова. Первоначальный смысл заключался в том, чтобы обложить налогом на дивиденды де-юре не распределенную прибыль. То есть, декларируется, что доход, полученный условным «оффшором», который принадлежит некоему лицу, составляет непосредственно доход этого самого лица. И, как следствие, должен быть обложен налогом в стране, где это лицо является налоговым резидентом.
На практике варианты CFC несколько варьируются. В частности, Великобритании пришлось пересматривать слишком жесткий закон, так как его введение запустило бегство компаний из страны, в особенности высокотехнологичных. Пока детали законопроекта понятны не до конца, но порог владения в 10% выглядит слишком суровым. В соответствии с нормами российского корпоративного законодательства считается, кто признак контроля появляется начиная с порога владения в 25%.
У каких компаний могут возникнуть проблемы? Очевидно что привычные бизнес-схемы будут нарушены.
В целом, наверное, у любых компанией, где в капитале есть любое иностранное лицо. Зная издержки нашего правоприменения можно легко предположить, что всем российским «дочкам» или «внучкам» иностранных структур придется доказывать, что их собственник не принадлежит им самим или же каким-то иным россиянам. Говорить о степени влияния на те или иные структуры ведения бизнеса можно будет, опять-таки, после принятия законопроекта хотя бы во втором чтении.
Какова международная практика в данном вопросе?
На Западе такие правила действуют во многих юрисдикциях, и в этом плане Минфин ничего особенного не изобретает. Предлагаемый порог владения долей в офшорной компании слишком низкий. При такой доле владения лицо не может контролировать компанию и влиять на принимаемые в компании решения, в том числе, по вопросу распределения дивидендов.
При этом остается неясным, каким образом российские органы будут получать информацию о владении иностранными компаниями. С офшорами у нас таких соглашений нет. С Кипром, например, есть, но процедура сложная, и, насколько мне известно, практически не рабочая. Обычная схема, когда бенефициар спрятан так, что только мероприятия по линии спецслужб могут выявить участие в офшорах, не говоря уже о трастах, когда даже законодательно имущество траста не принадлежит его учредителю. Поэтому механизм выявления не понятен совершенно.
У каких компаний могут возникнуть проблемы?
Очевидно, что это может коснуться тех структур, в первую очередь, юридических лиц, которые официально владеют зарубежными компаниями, то есть, получается дополнительная налоговая нагрузка на добросовестных участников рынка.