Причина роста цен на бензин в этом году, безусловно, кроется в налоговом маневре. Его суть состоит в том, что экспортная пошлина заменяется на налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Таким образом, налог собирается не с вывезенной за границу, а с добытой в стране нефти, в том числе пущенной на переработку на внутренний рынок.
В реалиях зимы-весны 2014 года, когда готовилось это решение, такой шаг выглядел вполне логичным. Тогда никто не мог предположить, что нас ждет. Стоимость нефти была высокой, Россия наблюдала положительное сальдо текущего счета, западный рынок капитала был открыт, и наша стратегия была связана с развитием внутреннего рынка и промышленности. Страна экспортировала значительные объемы продукции аграрного сектора – одного из крупнейших потребителей топлива (напомню, что санкций и антисанкций тогда еще не было, поэтому об эмбарго на экспорт зерна правительство и не задумывалось). Наблюдая на таком положительном фоне рост внутреннего потребления (в том числе топлива), правительство продолжило переориентацию на внутренний рынок. Именно в этом ключе мы начали собирать налог с добытой, а не экспортированной нефти.
Логично было предположить, что в рамках основных ценовых констант того периода ничего не должно было измениться. Снижение экспортной пошлины и рост НДПИ проходили синхронно во времени и в величине, к тому же добычу, переработку и продажу нефти в России на 90% реализуют одни и те же компании.
Но 2014-2015 годы оказались богатыми на турбулентность: присоединение Крыма, введение санкций, сланцевая революция в США, финансовая атака и вывоз капитала, обвал Китая и снятие санкций с Ирана. Цены на нефть рухнули, полностью изменились параметры глобального нефтяного рынка, и все расчетные константы налогового маневра «поплыли». Однако государственная машина действовала по инерции, выполняя принятое решение.
В итоге сырье для сектора нефтепереработки подорожало, хоть и незначительно (доля цены сырой нефти в себестоимости бензина не так высока, большую ее часть составляют акцизы и налоги). А рост стоимости нефти, как правило, увеличивает цены на бензин на 10-15% в рублях.
Правительство всеми силами пытается смягчить последствия глобальной экономической турбулентности последнего года и конфронтации с западом – во многом этим объясняется управляемая девальвация рубля.Если посмотреть внимательно, стоимость бочки нефти в рублях практически не изменилась. Нефтяная отрасль является одной из системообразующих для страны, и ее поддержка вполне закономерна и оправдана.
С другой стороны, налоговый маневр образца первой половины 2014 года уже не решает те задачи, на которые он был изначально ориентирован. Точнее, решает их на далекую перспективу, а сегодня создает дисбаланс цен на внутреннем рынке. Ведь стоимость топлива является базовой затратой, включенной в себестоимость практически любого товара, как отечественного, так и импортного производства. Рублевый рост цены на горючее неизбежно приведет к росту конечной цены на тот или иной продукт для потребителя, что в свою очередь вызовет очередной виток инфляции. Особенно это отразится на товарах первой необходимости – продуктах отечественного производства. Рост цен на них на фоне санкций и так достиг двузначных величин и стал общественно значимым фактором, за который так критикуют правительство.
Поскольку удержание целевых ориентиров по инфляции сейчас является одной из основных целей, особое внимание правительства к этой проблеме совершенно не удивительно. Исходя из этого, вполне объяснимо недавнее обращение президента компании «Роснефть» Игоря Сечина с просьбой поддержать нефтяную отрасль, которая оказалась между двух огней. С одной стороны, от нее требуют стабильных цен на топливо, а с другой - существуют внешние условия, такие как налоговый маневр образца 2014 года вкупе с введенными технологическими санкциями на нефтяную отрасль, а также закрытые рынки капитала. Все это делает развитие переработки нефти дорогим и хлопотным делом.
На мой взгляд, скорее всего, правительство в той или иной степени прислушается к просьбе нефтяников и поможет налоговому маневру пройти в режиме ручного управления. В конце концов, нефтяная отрасль – это олигополия, на 90 процентов состоящая из шести крупных игроков. Они уже не раз демонстрировали чудесные способности как договариваться между собой, так и слышать «сигналы сверху» и быть социально ответственными при должном внимании со стороны государства.
Иван Варламов, директор по стратегическому развитию транспортно-экспедиционной компании «ПЭК».
