право собственности или наследство
Мой отец летом 1980 г. переехал из поселка
Правобережный Воронежской области на
постоянное место жительства к дочери в
Казахстан. На принадлежавший ему дом в
Правобережном, он оформил завещание в
пользу меня(мне тогда было 14 лет). О
предстоящем переезде он известил
администрацию поселка и своих соседей.
Покидая мы с ним заколотил досками дверь и
окна дома.
1 июня 1986 г. в наш дом вселился — с
разрешения администрации поселка —
переселенец из Украины с семь¬ей, вынуждено
покинувший свое место жительства в связи с
аварией на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 г.
В течение 15 лет эта семья ухаживала за
домом, в котором проживала: производил
текущие и капитальные ремонты (перекрыл
крышу, сменил сгнившие бревна нижнего венца
сруба дома, пристроил к дому террасу), а
также платила налоги за дом по счетам,
приходившим на наше имя. За этот период мы
домом не интересовались.
29 июня 2001 г. эта семья оформила свое право
собственности на дом, возникшее у него в
силу приобретательной давности (ст. 234 ГК
РФ). Государственная регистрация этого
права стала возможной в результате
разъяснений Пленума Верховного Суда РФ и
Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28
февраля 1995 г. (п. 1 постановления № 2/1), и
соответствии с которым действие ст. 234 ГК РФ
распространяется и на случаи, когда
владение чужим имуществом началось до 1
января 1995 г. и продолжалось в момент
введения в действие части первой ГК. РФ.
25 июля 2003 г. я (сын умершего отца) обратился в
суд с иском об аннулировании права
собственности на дом у семьи из Украины,
восстановления права собственности на него
и признания правомерности перехода права
собственности на дом ко мне как наследнику
по завещанию. При этом я считаю, что ст. 234 ГК
РФ применена в данном случае неправильно,
поскольку ГК РФ введен в действие после
вселения этой семьи в наш дом. В обоснование
своих требований он ссылался также на ст. 208
и 301 ГК РФ. В данном случае кто выиграет?
|
