Правовые меры борьбы с отмыванием незаконных доходов
В. ЛАРИЧЕВ
В. Ларичев, доктор юридических
наук.
Статистические и аналитические
данные свидетельствуют, что размеры
теневой экономической деятельности в
России превысили уровень 40 процентов
валового внутреннего продукта. Объем
теневого розничного оборота товаров и
услуг на потребительском рынке достиг 58
процентов. До недавнего времени 40 процентов
алкогольной продукции, поступающей на
внутренний рынок, производилось
нелегально. По оценкам Государственной
налоговой службы, незаконные доходы от
неуплаты акцизов составляли в 1998 г. не менее
5 миллиардов рублей. Только учтенный ущерб
от преступлений и административных
правонарушений превысил 10 миллиардов
рублей в год.
Две трети легализуемых
средств, добытых преступным путем,
вкладывается в России в развитие
криминального предпринимательства, пятая
часть таких доходов идет на приобретение
недвижимости.
С принятием Уголовного
кодекса РФ 1996 года в отечественном праве
впервые установлена уголовная
ответственность за легализацию (отмывание)
доходов, полученных незаконным путем (ст. 174
УК).
Легализация (отмывание) денежных
средств или иного имущества представляет
собой процесс вовлечения в сферу
легального предпринимательства денежных
средств и имущества, приобретенных
незаконным, преимущественно преступным
путем, и придания им статуса легитимности.
Цель легализации в том, чтобы, не раскрывая
подлинного источника, выдать доходы от
противоправной деятельности за легальную
прибыль и получить возможность
использовать их, не вызывая подозрений у
правоохранительных органов.
Цель
данной статьи УК - охрана экономической
системы государства от поступления в
оборот больших объемов неконтролируемых
денежных средств и иного имущества, а также
предупреждение незаконных деяний,
направленных на извлечение прибыли путем
осуществления легальной и нелегальной
предпринимательской деятельности.
Введение такой ответственности означает
признание общественно-опасным для
функционирования легальных финансовых и
экономических отношений денежных средств,
другого имущества, полученных заведомо
незаконным путем.
С введением в
действие ст. 174 наметился стабильный рост
темпов выявления этих преступлений. Так, в
первом квартале 1997 г. было выявлено всего 21
преступление, за полугодие - 66, а за 1997 г. - 241.
Дела по 149 преступлениям были направлены в
суд.
За 1998 г. следственными
подразделениями органов МВД приняты
решения по 913 делам (745 направлены в суды).
По сравнению с другими, так называемыми
новыми составами, данное - одно из самых
распространенных (оно уступает лишь
выявленным фактам незаконного
предпринимательства и преступлениям
против интересов службы в коммерческих и
иных организациях). Казалось бы,
правоохранительные органы, получив еще
один инструмент борьбы с преступностью в
сфере экономики, начали его эффективно
применять.
Однако распределение
зарегистрированных преступлений по
регионам крайне неравномерно. Подавляющее
большинство преступлений поставлено на
учет в Новосибирской, Тюменской, Курской,
Волгоградской, Ивановской областях. В таких
же крупных регионах, как Санкт-Петербург,
Ленинградская, Московская, Нижегородская и
Самарская области подобные преступления
практически не выявляются, что косвенно
свидетельствует об отсутствии единого
подхода к пониманию признаков указанного
состава преступления, о серьезных
разногласиях среди практических
работников в применении обсуждаемой нами
уголовно-правовой нормы. В разных регионах
подходы к решению проблемы имеют
существенные отличия, а первоначально
вынесенные приговоры нередко отменяются
вышестоящей инстанцией. В результате до 50
процентов направленных в суд уголовных дел
данной категории в последующем
прекращаются в части, касающейся ст. 174 УК,
за отсутствием события или состава
преступления.
Анализ оперативных
материалов, а также ряда обвинительных
заключений по уголовным делам, в которых
фигурировала рассматриваемая статья,
показывает: в подавляющем большинстве
случаев оперативные разработки заводятся,
а уголовные дела возбуждаются не по фактам
отмывания доходов, полученных незаконным
путем, а по фактам совершения иных
преступлений. В ходе расследования этих
преступлений ст. 174 зачастую вменяется
дополнительно. Практически не встретилось
ни одного случая предъявления обвинения
только по этой статье без одновременного
привлечения к ответственности по иному
преступлению.
Изученные оперативные
материалы, уголовные дела и судебные
решения позволяют вычленить ряд проблемных
вопросов, связанных с признаками данного
преступления и по-разному толкуемых
органами предварительного расследования и
судом. В первую очередь вызывают
затруднения вопросы о субъекте и об
объективной стороне преступления.
На
практике следователи чаще всего склоняются
к тому, что субъектом рассматриваемого
преступления может быть только лицо,
совершившее основное преступление. Более
чем в 90 случаев из ста к ответственности по
ст. 174 УК привлекаются именно такие лица.
Только по двум уголовным делам из числа
изученных к ответственности привлечены не
совершавшие основное преступление (в
Москве и Курской области).
Нет единства
по этому вопросу и в судебной практике.
Иногда выносится оправдательный приговор
именно на том основании, что субъектом ст. 174
не может быть лицо, совершившее основное
преступление.
Например, следственным
управлением УВД Мурманской области как
легализация незаконно приобретенных
денежных средств квалифицированы действия
генерального директора ЗАО "Рось-1" Зоренко,
который, не имея лицензии, организовал
промышленный лов рыбы и реализовал ее
фирмам Дании и Норвегии, получив незаконный
доход в сумме 5 миллиардов рублей,
зачисленный покупателями на его счет.
Полученные деньги он вложил в законную
коммерческую деятельность своей фирмы.
Судом уголовное дело в части ст. 174 УК
прекращено на основании ст. 5 ч. 1 п. 2 УПК
РСФСР, "т.к. наступление уголовной
ответственности за действия,
предусмотренные данной статьей УК,
предполагается не для того лица, которое
приобрело имущество незаконным путем, а для
иного лица, осуществляющего в его интересах
легализацию этого имущества".
Чтобы
внести ясность в данный вопрос, необходимо
обратиться к п. 2 ст. 6 Страсбургской
конвенции 1990 г., которая предусматривает
возможность, но не обязательность указания
в национальном законодательстве на то, что
ответственность за легализацию доходов не
распространяется на лиц, совершивших
основное правонарушение.
Поскольку
принятие окончательного решения по данному
вопросу - прерогатива национального
законодателя, а в ст. 174 УК РФ указание на
специальный субъект отсутствует, субъектом
данной статьи могут быть как лица,
совершившие основное преступление, так и
иные лица, содействующие им в отмывании
доходов, полученных незаконным путем.
Особую актуальность приобретает вопрос об
определении признаков объективной стороны
данного преступления, в частности понятия
"приобретение имущества заведомо
незаконным путем".
Незаконность может
пониматься как преступность основного
деяния либо как любые действия, нарушающие
установленные законом правовые нормы (в том
числе административного, гражданского
законодательства).
Тут нет единства как
среди ученых-юристов, так и практиков. В
частности, авторы комментария к УК РФ под
редакцией профессора А.В. Наумова
склоняются к тому, что ст. 174 запрещает
легализацию денежных средств или иного
имущества, приобретенных преступным путем.
В комментариях к УК под редакцией Ю.И.
Скуратова и В.М. Лебедева, а также
профессора Н.Ф. Кузнецовой речь идет как о
доходах преступных, так и полученных иным
незаконным путем.
Следственная
практика в большинстве случаев
рассматривает "незаконность" как
преступность деяния. В изученных уголовных
делах имеет место именно такое толкование
этого понятия. В основном легализуются
доходы, полученные в результате совершения
различных видов хищений чужого имущества
(ст. ст. 158, 159, 160 УК) либо связанные с
незаконным предпринимательством (ст. 171),
хотя встречаются и факты легализации
имущества, полученного в результате
вымогательства (ст. 163), а также незаконного
оборота наркотиков.
Представляется, что
такое понимание "незаконности" не совсем
верно. Аргументом в пользу этого может
служить и систематическое толкование
однородных по своему содержанию статей 174 и
175 УК. При описании предмета преступления,
предусмотренного ст. 175, законодатель
указывает на имущество, добытое заведомо
преступным путем, тогда как в ст. 174 указано
на заведомо незаконное происхождение
предмета преступления. Очевидно, ничто не
мешало законодательно указать на
преступное происхождение предмета этих
однородных преступлений, если бы уголовной
ответственности подлежала легализация
доходов, приобретенных заведомо преступным
путем.
Общественная опасность
легализации доходов обусловлена не столько
степенью противоправности их
происхождения, сколько характером
указанных в законе действий по
использованию легальных механизмов
осуществления предпринимательской или
иной экономической деятельности для
придания вводимым в оборот денежным
средствам или иному имуществу видимости
законных.
Ввод незаконных доходов в
легальный оборот способствует укреплению
теневого сектора экономики, влечет за собой
расширение материальной базы преступной и
иной незаконной деятельности в экономике,
является питательной средой экономической
и организованной преступности.
Вследствие этого нарушается одно из
основных условий нормального
функционирования экономики - осуществление
хозяйственной деятельности в рамках,
определенных законом, искажаются
социальные функции такой деятельности,
получают развитие теневой сектор и
процессы криминализации экономики.
Общественная опасность легализации
незаконных доходов обусловлена прежде
всего разрушительным воздействием на
экономику действий.
Уголовная
ответственность наступает не за наличие у
лица имущества, добытого незаконным путем,
а за легализацию (отмывание) такого
имущества, то есть за нарушение
предусмотренного ст. 174 УК
уголовно-правового запрета на введение
такого имущества в легальный оборот.
Источниками легализуемых средств могут
быть как преступления, так и
гражданско-правовые деликты,
административные или налоговые
правонарушения и т.д.
Введение данной
нормы было вызвано необходимостью
пресечения и предотвращения вторжения в
российскую экономику больших объемов
неконтролируемого криминального капитала
(в частности из-за рубежа), противодействия
поступлению в легальный оборот доходов,
полученных от организованной преступной
деятельности, а в конечном счете -
стремлением подорвать экономическую
основу преступности. Ведь не секрет, что
благодаря успешно легализованным денежным
средствам многие криминальные группировки
заняли ключевые позиции в экономике страны.
Произошло слияние криминального и
законного предпринимательства.
Анализ
следственной и судебной практики
свидетельствует и об отсутствии понимания
содержания действий, составляющих
объективную сторону данной нормы.
Практически во всех случаях, когда основным
преступлением были разные виды хищений
чужого имущества (ст. ст. 158, 159, 160 УК),
следователи квалифицировали как
легализацию факты продажи либо иного
отчуждения похищенного третьим лицам. В
такой ситуации доказывание виновности
обвиняемого в совершении указанного
преступления ограничивается фиксацией
самого факта продажи или отчуждения
похищенного, без конкретизации
обстоятельств, свидетельствующих о
придании имуществу легального статуса.
В качестве типичного примера можно
привести уголовное дело N 314412, находившееся
в производстве СО Октябрьского РОВД
Волгоградской области. В ходе
расследования установлено, что 6 января 1997
г. гр. Солодугов из вверенной ему отары
похитил и продал несколько овец. На
предварительном следствии действия
обвиняемого были квалифицированы по ст. 160
ч. 2 и ст. 174 ч. 2 УК.
Этот и другие
аналогичные примеры показывают, что
зачастую не делается отличий между
рассматриваемым составом и смежным
преступлением, предусмотренным ст. 175 УК,
устанавливающим уголовную ответственность
за приобретение или сбыт имущества,
заведомо добытого преступным путем.
В
российском уголовном законодательстве под
действиями, предусмотренными ст. 175,
традиционно понимается возмездное или
безвозмездное получение такого имущества,
в результате чего происходит смена
незаконного владельца имущества и виновный
становится его фактическим владельцем. При
легализации (отмывании) основной целью
является придание этому имуществу
видимости законного приобретения, смены
владельца при этом не происходит и
имущество, приобретенное незаконным путем,
после легализации остается в фактическом
обладании его незаконного владельца.
Сходные ситуации возникают и при
квалификации действий обвиняемого по
совокупности ст. ст. 174 и 171 УК ("Незаконное
предпринимательство"). Так, Балтасинский
районный суд Республики Татарстан признал
виновным по ст. 171 ч. 2 п. "б", ст. 174 ч. 3 УК
гражданина Ч., который, являясь частным
предпринимателем без образования
юридического лица, не имея специальной
лицензии, получил по договору в
нефтегазодобывающем управлении более 100
тонн бензина и сдал его в колхоз, получив за
это картофель. По мнению суда, Ч. совершил
тем самым легализацию имущества,
приобретенного незаконным путем, в крупном
размере.
Фактически эти действия
составляют по своей сути объективную
сторону незаконного предпринимательства -
обвиняемый продает с целью получения
прибыли ранее приобретенное имущество.
Наряду с реализацией предмета преступления
незаконного предпринимательства
следователи рассматривают как легализацию
и такие действия обвиняемого, как
использование полученного от незаконной
предпринимательской деятельности
имущества в дальнейшей незаконной
предпринимательской деятельности.
Подобные ошибки особенно часто совершают
следователи Московского региона: здесь
более 90 процентов уголовных дел, в которых
присутствовала ст. 174, возбуждалось в
отношении лиц, скупающих и незаконно
перепродающих фальсифицированную
алкогольную продукцию.
Цель любой
операции по отмыванию денег заключается в
том, чтобы выдать наживу от противоправной
деятельности за легальные доходы и
получить возможность использовать такие
деньги, не вызывая подозрений у
правоохранительных органов и не раскрывая
их подлинного источника. Однако в
перечисленных выше случаях полученные
преступниками доходы не вводились в
легальный оборот, поэтому совершенно
справедливо уголовные дела в части ст. 174 УК
прекращались судами по реабилитирующим
основаниям.
Анализ следственной и
судебной практики по ст. 174 УК
свидетельствует о том, что в основном
оперативные и следственные подразделения
вхолостую тратят свой потенциал, выявляя и
расследуя в условиях перегрузки эпизоды
отмывания незаконно приобретенных
денежных средств или иного имущества,
которые из-за незначительного размера не
являются общественно-опасными
