Правовые проблемы признания ничтожных сделок недействительными в судебном порядке
законодательства нельзя отнести к способам
защиты гражданских прав, предусмотренным
Законом.
Таким образом, при
существующих обстоятельствах ссылка на то,
что ГК не исключает предъявления иска о
признании ничтожной сделки
недействительной, в обоснование
возможности предъявления таких требований,
оказывается неверной в силу положений
Закона.
Также представляется
невозможным отнесение признания ничтожной
сделки недействительной к такому способу
защиты гражданских прав, как признание
права, как это предлагается некоторыми
исследователями <*>. Признание права
всегда предполагает факт оспаривания
конкретного субъективного права; в
результате применения такого способа
защиты право из оспоренного превращается в
бесспорное. При признании же ничтожной
сделки недействительной спор о праве
отсутствует, речь может идти только о
различном понимании законодательных
положений участниками гражданских
правоотношений. Кроме того, предъявление
требования о признании права часто
является предпосылкой возникновения права
субъекта на определенное имущество
(например, самовольную постройку,
бесхозяйное имущество). При признании же
ничтожной сделки недействительной
подобные последствия не наступают.
--------------------------------
<*> Кресс В.В., Тузов
Д.О. Некоторые проблемы практики применения
ст. 168 Гражданского кодекса РФ арбитражными
судами // Вестник ВАС РФ. 2001. N 10. С. 89 - 100, N 11. С.
97 - 107; Шестакова Н.Д. Недействительность
сделок: процессуальный и материальный
аспект: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб.,
2001. С. 97.
Следует отметить, что в п. 32
вышеуказанного Постановления N 6/8
установлено, что при удовлетворении иска в
мотивировочной части решения суда о
признании сделки недействительной должно
быть указано, что сделка является
ничтожной, и в этом случае последствия
недействительности ничтожной сделки
применяются судом по требованию любого
заинтересованного лица либо по собственной
инициативе. Однако на практике частым
явлением становится вынесение решения о
признании ничтожной сделки
недействительной без применения
последствий недействительности, когда
указание на ничтожность сделки входит в
резолютивную часть судебного решения.
Суд, признавая ничтожную сделку
недействительной и не применяя последствий
недействительности, действует в рамках
заявленных истцом требований, хотя законом
суду здесь предоставлено право (но не
обязанность) применять последствия
недействительности ничтожной сделки по
собственной инициативе (п. 2 ст. 166 ГК). При
этом нельзя согласиться с мнением, согласно
которому "при обнаружении факта совершения
ничтожных сделок юрисдикционный орган по
своей инициативе применяет нормы, влекущие
те негативные последствия, которые
предусмотрены на случай их совершения"
<*>, так как суд вправе, но не обязан в
соответствии с п. 2 ст. 166 ГК применить такие
последствия по собственной инициативе.
--------------------------------
<*> Семкина Е.М.
Недействительность сделок в гражданском
законодательстве РФ // "Черные дыры" в
российском законодательстве. 2001. N 1. С.
307.
Вопрос о применении судом последствий
недействительности ничтожной сделки по
собственной инициативе, то есть о
возможности суда воспользоваться таким
правом, является спорным по следующим
причинам. Здесь на первый план выходят
процессуальные аспекты проблемы, а именно
возможность или невозможность выхода суда
за пределы исковых требований. Некоторые
последние исследования в области
гражданского процесса (например,
монография С.А. Шишкина <*>, а также
диссертация Н.Д. Шестаковой <**>) содержат
предложения об исключении права суда по
собственной инициативе применять
последствия недействительности ничтожной
сделки из текста ст. 166 ГК, считая такое
право противоречащим принципу
диспозитивности.
--------------------------------
<*> Шишкин С.А. Состязательность в
гражданском и арбитражном
судопроизводстве. М., 1997. С. 127 - 128.
<**>
Шестакова Н.Д. Недействительность сделок:
Материальный и процессуальный аспект:
Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб. 2001. С.
9.
Представляется, однако, что решение
проблемы находится в плоскости
доктринального толкования норм ст. 166 ГК в
совокупности с действующими
процессуальными нормами, касающимися
возможности выхода суда за пределы исковых
требований. Следует отметить, что если в
рамках гражданского процесса такое право
суду предоставлено в случаях,
предусмотренных федеральным законом (в
соответствии с п. 2 ст. 196 ГПК, а это и есть в
частности случай, указанный в п. 2 ст. 166 ГК),
то в рамках арбитражного процесса такое
право у суда отсутствует (ст. 168 АПК).
Вероятно, законодатель в данном случае
исходил из того, что граждане как участники
гражданского процесса являются менее
защищенной и менее осведомленной в
юридических тонкостях процесса категорией;
суд же, применяя последствия
недействительности ничтожной сделки и
выходя таким образом за пределы исковых
требований, осуществляет публично-правовое
вмешательство в целях защиты прав и
интересов участников. Напротив,
представители участников арбитражного
процесса - почти всегда
юристы-профессионалы, в связи с чем
незаявление ими требования о применении
последствий недействительности ничтожной
сделки предполагает определенные для этого
причины, из которых такие участники
исходят.
Исходя из сказанного,
представляется верным следующее
толкование части второй п. 2 ст. 166 ГК.
Закрепленная здесь возможность применения
судом последствий недействительности
ничтожной сделки по собственной инициативе
должна рассматриваться в совокупности с
действующими процессуальными нормами, так
как это является выходом за пределы
заявленных исковых требований. Если такой
выход допускается (п. 2 ст. 196 ГПК), то часть
вторая п. 2 ст. 166 ГК подлежит применению,
если же такой выход не допускается, то
применение указанной нормы для выхода за
пределы исковых требований исключается (ст.
168 АПК).
На первый взгляд в случае
ничтожности сделки, совершенной с целью,
противной основам правопорядка и
нравственности (ст. 169 ГК), предложенное
толкование рассматриваемой нормы о
применении судом последствий
недействительности ничтожной сделки может
показаться неподходящим, так как ясно, что
не только суд общей юрисдикции, но и
арбитражный суд в таком случае применит
последствия недействительности такой
сделки, связанные со взысканием в доход
государства по собственной инициативе.
Здесь необходимо обратить внимание на то,
что не любые последствия
недействительности могут являться
предметом искового требования вообще. Так,
не может быть предметом исковых требований
конфискационная санкция, заключающаяся в
изъятии имущества в пользу государства, так
как иск призван защищать частноправовые
интересы участников спора. Следует
отметить, что в литературе высказываются
два основных подхода к правовой природе
последствий недействительности сделки,
связанных со взысканием полученного или
причитавшегося по сделке в доход
государства: данные последствия
рассматриваются как конфискация (Д.М.
Генкин <1>, Н.В. Рабинович <2>, М.З.
Прилуцкая <3>) либо как особая
гражданско-правовая мера, разновидность
штрафной санкции (Ф.С. Хейфец <4>, Д.О.
Тузов <5>). При этом ни один из указанных
подходов не вступает в противоречие с
вышеизложенным тезисом.
--------------------------------
<1> Генкин Д.М.
Недействительность сделок, совершенных с
целью, противной закону // Ученые записки
ВИЮН. Вып. 5. М., 1947. С. 54.
<2> Рабинович
Н.В. Недействительность сделок и ее
последствия. Л., 1960. С. 134.
<3> Прилуцкая
М.З. Недействительность сделок по ст. 30 ГК
РСФСР: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1951.
С. 16 - 17.
<4> Хейфец Ф.С.
Недействительность сделок по российскому
гражданскому праву. М., 1999. С. 118.
<5>
Тузов Д.О. Реституция в гражданском праве:
Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1999. С.
170.
Таким образом, применение последствий
недействительности не будет являться
выходом за пределы исковых требований, если
таким последствием является недопущение
реституции (ч. 2 ст. 169 ГК). При наличии же
умысла только у одной стороны сделки (ч. 3 ст.
169 ГК) арбитражный суд, как и суд общей
юрисдикции, по собственной инициативе
может применить конфискационную санкцию в
отношении виновной стороны. Возврат же
исполненного невиновной стороне должен в
арбитражном процессе осуществляться
только по требованию о применении такого
последствия недействительности; в
гражданском процессе применение таких
последствий допустимо и по инициативе
суда.
Следовательно, применение судом
по собственной инициативе последствий
недействительности ничтожной сделки в виде
взыскания в доход государства при
ничтожности сделки по ст. 169 ГК не
противоречит нормам АПК, не допускающим
выход за пределы заявленных истцом
требований, потому что такой выход в данном
случае отсутствует, что в полной мере
укладывается в вышеизложенную концепцию
толкования п. 2 ст. 166 ГК.
Следует
обратить внимание, что в некоторых случаях
вынесение судебного решения только о
признании ничтожной сделки
недействительной является существенно
необходимым, так как последствия
недействительности ничтожной сделки не
могут быть применены, исходя из существа
заключенной сделки. Такая ситуация
складывается при признании судом
недействительным договора уступки права
требования (цессии). В подобном случае
применение последствий
недействительности, предусмотренных
Законом, в виде реституции оказывается
практически невозможным.
Дело в том, что
переход права при уступке права требования
представляет собой своего рода юридическую
фикцию, так как фактически имеет место
прекращение права у одного лица и
одновременное возникновение права у
другого лица. Таким образом, право нельзя
возвратить в порядке реституции, можно лишь
признать право у одного лица не
прекратившимся, а у другого лица - не
возникшим. Правоприменительная практика
идет именно по пути вынесения в таких
случаях решений о признании ничтожной
сделки недействительной без применения
последствий недействительности.
Так, по
иску Банка "Зенит" к ответчикам: 1-й ответчик
- АКБ "Международный Банк Торговли и
Сотрудничества" и 2-й ответчик - ГП/ВО
"Машиноимпорт" о признании сделки
недействительной (дело N А40-13992/01-48-194)
Арбитражный суд г. Москвы установил, что
31.08.2000 между ответчиками был заключен
договор об уступке прав требования от истца
облигаций государственного внутреннего
валютного займа. Облигации в качестве
залога обеспечивали исполнение первым
ответчиком (Международным Банком Торговли
и Сотрудничества) обязательства перед
истцом по межбанковским кредитам. Истцом
права по этим кредитам были уступлены
компании "The Thunderway", при этом права по
обеспечению кредитов не переданы. Первый
ответчик не исполнил обязательства по
погашению сумм долга по кредитам, в том
числе новому кредитору. Таким образом,
право требования на предмет залога, а также
право распоряжения предметом залога у него
возникнуть не могли. Следовательно, по
договору об уступке права требования к
истцу, заключенному между ответчиками, было
передано право требования, не
принадлежащее первому ответчику, что
противоречит п. 1 ст. 382 ГК. В соответствии со
ст. 168, 382 договор об уступке права
требования является ничтожным.
Как
упоминалось выше, требования о признании
ничтожных сделок недействительными
рассматриваются судами в порядке искового
производства. Однако следует обратить
внимание, что согласно положениям АПК,
обращение в арбитражный суд в форме
искового заявления по экономическим спорам
и иным делам, возникающим из гражданских
правоотношений, представляет собой
требование истца к ответчику о НАРУШЕННОМ
ПРАВЕ (выделено мною - И.П.) (п. 4 ст. 4; п. 2 ст. 125
АПК). В то же время при признании
недействительной ничтожной сделки спор о
праве отсутствует, так как ничтожность
сделки имеет место в силу оснований,
установленных законом независимо от
решения суда. Речь, таким образом, может
идти только об охраняемых законом
интересах участников гражданских
правоотношений.
Судебное решение о
признании ничтожной сделки
недействительной не вызывает
возникновения, изменения или прекращения
правоотношений между истцом и ответчиком.
Суд в данном случае не разрешает спор о
праве, а выступает в роли своего рода
юридической консультации, которая дает
квалифицированные ответы на вопросы
участников правоотношений.
Тем не менее
нельзя сказать, что такое судебное решение
не оказывает определенного влияния на
гражданское правоотношение между
участниками сделки. Судебное решение о
признании ничтожной сделки
недействительной вносит негативную
определенность в правоотношения
участников сделки, что в то же время не
означает отнесения таких судебных дел к
делам, рассматриваемым в порядке особого
производства об установлении фактов,
имеющих юридическое значение. При
установлении фактов, имеющих юридическое
значение в порядке особого производства,
речь идет об установлении конкретных
фактов окружающей действительности, а не о
правовой оценке юридических действий
участников правоотношений с точки зрения
соответствия их закону. Так, например, при
рассмотрении вопроса о наличии
приобретательной давности устанавливаются
факты добросовестности, открытости и
непрерывности владения имуществом в
течение определенного законом срока (п. 1 ст.
234 ГК). Факт же соответствия или
несоответствия определенных юридически
значимых действий закону, а также вопрос о
взаимодействии правовых норм не может
служить предметом рассмотрения в порядке
особого производства. Правовая оценка норм
Закона с точки зрения соответствия им
действий участников гражданских
правоотношений предполагает рассмотрение
такого судебного дела в рамках искового
производства. Хотя, как упоминалось выше,
при признании ничтожной сделки
недействительной спор о праве фактически
отсутствует.
Следует упомянуть, что
иногда действительной мотивацией подачи
иска о признании ничтожной сделки
недействительной является нежелание
платить государственную пошлину в большем
размере, так как госпошлина при подаче иска
о признании сделки недействительной
взимается как с нематериального
требования. При подаче же требования о
применении последствий недействительности
ничтожной сделки госпошлина исчисляется
исходя из цены иска.
Существенной
причиной для предъявления требования о
признании ничтожной сделки
недействительной является то, что
вынесенное судебное решение имеет
преюдициальное значение. Кроме того, как
указывала Н.В. Рабинович, "если стороны не
приступили к исполнению... ничтожной сделки,
объявление ее судом недействительной
подчеркивает принципиальную
недопустимость ее исполнения" <*>. При
этом, несмотря на то что, как отмечает Д.О.
Тузов, "судебное решение по иску о признании
ничтожной сделки недействительной
устраняет всякую неопределенность в
квалификации сделки и в правовом положении
ее субъектов"
