ПОСТАНОВЛЕНИЕ Европейского суда по правам человека от 25.05.1998"КУРТ (kurt) ПРОТИВ ТУРЦИИ" [рус. (извлечение), англ.]

[неофициальный перевод]
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ
КУРТ (KURT) ПРОТИВ ТУРЦИИ
(Страсбург, 25 мая 1998 года)
(Извлечение)
КРАТКОЕ НЕОФИЦИАЛЬНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ДЕЛА
A. Основные факты
Заявительница, г-жа Кочери Курт, гражданка Турции, родилась в 1927 году. В настоящее время проживает в Бизмиле в юго-восточной части Турции. Ее сын Юзейир Курт был арестован представителями сил безопасности, проводившими военную операцию в ее родной деревне. После этого она больше не видела своего сына.
Для установления местонахождения сына г-жа Курт сразу же после его исчезновения обратилась к турецким властям. Полиция района проинформировала ее о том, что Юзейир не был арестован. Суд государственной безопасности также не располагал сведениями об аресте ее сына. 21 марта 1994 г. прокурор Бизмила заявил, что дело о похищении Юзейира выходит за рамки его компетенции, поскольку преступление совершено бойцами КРП. По утверждению турецких властей, имеются серьезные основания полагать, что Юзейир Курт либо покинул деревню во время операции, чтобы присоединиться к КРП, либо был похищен бойцами этой организации
Заявительница утверждала, что с момента подачи жалобы в Комиссию она сама и ее адвокат подвергались целенаправленному давлению со стороны властей, чтобы вынудить ее отозвать свою жалобу. Правительство отрицает, что на заявительницу оказывалось давление. Власти стремились лишь выяснить, действительно ли г-жа Курт имела намерение подать жалобу на Турцию в Комиссию по правам человека. Одновременно Правительство заявило, что г-жа Курт была использована в политических целях враждебными государству элементами.
B. Разбирательство в Комиссии по правам человека
В жалобе, поданной в Комиссию 11 мая 1994 г., г-жа Курт со ссылкой на статьи 2, 3, 5, 13, 14 и 18 Конвенции возложила ответственность за исчезновение сына на турецкие власти. Заявительница утверждала также, что власти нарушили ее право на подачу индивидуальной жалобы, предусмотренное статьей 25. Одновременно она потребовала справедливого возмещения ущерба на основании статьи 50 Конвенции. Жалоба была объявлена приемлемой 22 мая 1995 г.
В целях установления фактов, по которым стороны не пришли к единому мнению, Комиссия направила трех своих представителей для опроса свидетелей, участвовавших в судебном разбирательстве в Анкаре 8 - 9 февраля 1996 г.
После безуспешной попытки добиться мирового соглашения Комиссия в докладе от 5 декабря 1996 г. установила факты и выразила мнение, что имело место нарушение статьи 5 Конвенции в отношении сына заявительницы (единогласно), статьи 3 Конвенции в отношении заявительницы (девятнадцатью голосами против пяти), что нет необходимости рассматривать в отдельности жалобы по статьям 2 и 3 Конвенции в отношении сына заявительницы (единогласно), что имело место нарушение статьи 13 Конвенции в отношении заявительницы (единогласно), что отсутствует нарушение статей 14 и 18 Конвенции (единогласно), а также что Турция не выполнила своих обязательств по статье 25 п. 1 Конвенции (единогласно).
Комиссия передала дело в Суд 22 января 1997 г.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ
ВОПРОСЫ ПРАВА
I. Первое предварительное возражение Правительства
76. Правительство утверждает, что г-жа Курт не намеревалась подавать жалобу в органы Конвенции. Целью ее обращения к прокурору и другим официальным должностным лицам (см. п. 39 - 43 выше) было выяснение судьбы своего сына, а также исключение вероятности того, что он мог быть арестован во время военной операции в деревне. Просьба г-жи Курт предоставить ей информацию о местонахождении сына была затем использована в собственных интересах Ассоциацией по правам человека Диярбакыра, которая сфабриковала ряд обвинений против турецкого государства и, манипулируя заявительницей, попыталась возложить ответственность за исчезновение ее сына на власти страны. Правительство настаивает на том, что г-жа Курт дважды по собственной инициативе посещала нотариальную контору в Бизмиле, чтобы дезавуировать свои утверждения, сделанные под давлением ассоциации и включенные затем в ее жалобу, направленную в Комиссию.
77. Комиссия считает, что устные жалобы г-жи Курт представителям Комиссии подтверждают ее намерение продолжить ведение дела против турецких властей. По этой причине есть все основания предполагать, что жалоба г-жи Курт в Комиссию является выражением ее уверенности в том, что в исчезновении ее сына виновно государство, независимо от того, принимала ли Ассоциация по правам человека Диярбакыра участие в составлении этой жалобы или нет (см. п. 17 и 50 выше).
78. Суд отмечает, что заявительница подтвердила свое желание принять участие в рассмотрении ее дела в Комиссии и с этой целью назначила своих представителей (см. п. 2 выше). Она лично участвовала в слушании дела в Суде. Кроме того, из заявления г-жи Курт, сделанного представителям Комиссии (см. п. 77 выше), следует вывод о том, что к моменту, когда она впервые установила связь с Ассоциацией по правам человека Диярбакыра (23 декабря 1993 г.), г-жа Курт уже добивалась проверки отказа властей признать, что ее сын был арестован и бесследно исчез. Именно таковой была суть ее жалобы на власти Турции. Она твердо придерживалась этой линии как в контактах с национальными властями (см. п. 37 выше), так и во время разбирательства дела в Комиссии. Таким образом, следует считать что, г-жа Курт добровольно и надлежащим образом осуществила свое право на индивидуальную жалобу.
Таким образом, данное возражение Правительства Судом отклоняется.
II. Второе предварительное возражение Правительства
79. Несмотря на то что ранее в своем меморандуме Правительство не выдвигало данного возражения, тем не менее на слушаниях по делу, как и на стадии решения в Комиссии вопроса о приемлемости, Правительство утверждало, что заявительница не исчерпала всех доступных и действенных правовых средств, которые предоставляло ей внутреннее право. Поэтому жалоба должна быть признана неприемлемой на основании статьи 26 Конвенции.
80. Правительство утверждает, что заявительница никогда не обращалась в национальные суды, чтобы оспорить факты, установленные властями, т.е. что ее сын не был арестован в деревне и не содержится под стражей. Сама заявительница признает, что на нее не оказывалось давления со стороны властей с тем, чтобы убедить ее не обращаться в национальные суды. Если г-жа Курт настаивает на том, что государство имеет прямое отношение к исчезновению ее сына, то в этом случае турецкий закон гарантирует ей широкий спектр средств правовой защиты. Правительство подчеркивает, что она могла обжаловать действия властей в административном суде, который в подобных случаях обычно привлекает власти к строжайшей ответственности (см. п. 56 - 58 выше). Более того, г-жа Курт могла бы прибегнуть к помощи уголовного законодательства, будучи уверенной в том, что ее сын лишен свободы или жизни не на законных основаниях или подвергался плохому обращению со стороны властей (см. п. 59 выше). Поскольку заявительница не использовала ни одно из указанных средств, то следует признать, что ее жалоба не удовлетворяет требованиям статьи 26 Конвенции.
81. Суд обращает внимание на то, что возражение Правительства не содержалось ранее в его меморандуме, а было высказано только во время устного разбирательства дела. Иначе говоря, государство - ответчик не уложилось в сроки, установленные статьей 48 п. 1 Регламента A Суда, которое гласит:
"Если Сторона намерена выдвинуть предварительное возражение, то она должна сделать это в письменном мотивированном виде не позднее момента, когда Сторона уведомляет председателя о своем намерении не представлять меморандум или до истечения срока, предусмотренного статьей 37 п. 1 для подачи первого меморандума".
82. С учетом вышеизложенного данное возражение Правительства также должно быть отклонено Судом (см. Решение по делу Олссон против Швеции от 24 марта 1988 г. Серия A, т. 130, с. 28, п. 56).
83. Суд также отмечает, что г-жа Курт сделала все возможное для рассмотрения ее жалобы на национальном уровне. Дважды она обращалась к прокурору Бизмила, а именно 30 ноября 1993 г. и 15 декабря 1993 г. Заявительница обращалась также в Суд по делам государственной безопасности в Диярбакыре 14 декабря 1993 г. (см. п. 39 - 43 выше). Однако ни в одном из этих случаев власти не приняли ее жалобу к рассмотрению, хотя она настаивала на том, что ее сын был арестован после вооруженного столкновения между солдатами и бойцами КРП в ее родной деревне. В жалобе от 15 декабря она заняла более решительную позицию, прямо указав, что опасается за жизнь сына. В день подачи заявительницей первой жалобы районное полицейское управление, а также капитан Курал из полицейского управления вилайета сообщили, что Юзейир Курт предположительно был похищен бойцами КРП. Однако никаких обоснований этой поспешной версии властей представлено не было, в том числе прокурором. Нежелание г-жи Курт согласиться с официальным объяснением властей подтверждается тем, что она продолжала настаивать на предоставлении ей информации о местонахождении сына и при двух других своих контактах с властями. При этом она настойчиво заявляла, что ее сын арестован властями. Однако эти жалобы всерьез не воспринимались. Вместо этого власти продолжали настаивать на версии похищения ее сына бойцами КРП. Поскольку власти не осуществляли эффективного расследования ее жалобы, заявительница не видела смысла в использовании внутренних средств правовой защиты, перечисленных Правительством в его обращении в Суд.
По мнению Суда, эти доводы сами по себе являются достаточными, чтобы в свете его сложившейся судебной практики сделать вывод о том, что обстоятельства особого рода освобождали заявительницу от обязанности использовать все средства внутригосударственной правовой защиты. Это позволяет Суду отклонить предварительное возражение Правительства (см. среди прочего Решение по делу Акдивар и другие против Турции от 16 сентября 1996 г. Reports, 1996-IV, с. 2275 - 2276, п. 65 - 69).
III. О предполагаемом нарушении статей 2, 3 и 5
Конвенции в отношении исчезновения сына заявительницы
84. Заявительница просит Суд на основании установленных Комиссией фактов подтвердить, что исчезновение ее сына влечет ответственность государства - ответчика по нарушенным им статьям 2, 3 и 5 Конвенции. Г-жа Курт полагает, что Суду следовало бы воспринять подход Американского суда по правам человека в рамках положений Американской конвенции по правам человека, а также Комитета по правам человека ООН, действующего в рамках Международного пакта о гражданских и политических правах (см. п. 63 - 71 выше), и не ограничиваться рассмотрением дела ее сына только в свете статьи 5, но также принять во внимание и вопросы, регулируемые статьями 2 и 3 Конвенции.
85. Правительство утверждает, что выводы Комиссии и оценка ею доказательств страдают серьезными недостатками и не подтверждают нарушения Турцией статей Конвенции, на которые ссылается заявительница.
86. Комиссия, со своей стороны, сделала вывод о том, что государство - ответчик допустило вопиющее нарушение статьи 5 в целом. В связи с этим Комиссия не видит необходимости рассматривать отдельно жалобы заявительницы на нарушение статей 2 и 3 Конвенции.
А. Установление фактов
1. Аргументы сторон в Суде
a) Комиссия
87. Во время выступления в Суде представитель Комиссии подчеркнул, что факты, установленные Комиссией, были получены путем предельно объективного и беспристрастного расследования, проведенного ее представителями. При этом материалы расследования, проведенного турецкими властями, в работе Комиссии не использовались. Комиссия видит непоследовательность и противоречивость некоторых письменных и устных утверждений заявительницы относительно событий в деревне во время военной операции. Тем не менее по основным аспектам этих событий информация г-жи Курт признана достоверной и убедительной. Во время перекрестного допроса, на котором присутствовали юристы Правительства, заявительница всегда уверенно утверждала, что утром 25 ноября 1993 г. она видела своего сына во дворе дома Хасана Килича в окружении солдат и охранников. Предположения Правительства о том, что Юзейира Курта похитили бойцы КРП или что он покинул деревню, желая присоединиться к террористам, не основаны на фактах и не опровергают того, что заявительница видела арест сына собственными глазами.
88. Представитель Комиссии настаивал на том, что Комиссия должным образом рассмотрела каждое отдельное несоответствие в той версии происшедших событий, которую представила заявительница и на которые указало Правительство. В частности, тщательному анализу было подвергнуто кажущееся противоречивым заявление Хасана Килича, сделанное им офицерам полиции (см. п. 31 выше). Изложение фактов в его интерпретации вызвало сомнение относительно того, насколько точно заявительница помнила события утра 25 ноября 1993 г. Однако в отличие от заявительницы Хасан Килич не давал показаний перед представителями Комиссии. В целом к его показаниям надо относиться осторожно, поскольку с Хасаном Киличем беседовали те же самые офицеры, которые, по утверждению заявительницы, арестовали ее сына.
89. По вышеизложенным причинам представитель Комиссии просит Суд принять факты таковыми, как они были представлены Комиссией (см. п. 53 выше).
b) Заявительница
90. Заявительница согласилась с фактами, установленными Комиссией, а также со сделанными на основании их выводами и заключениями. Она действительно видела своего сына в окружении солдат и охранников во дворе дома Хасана Килича утром 25 ноября 1993 г. Г-жа Курт подтвердила в Суде, что больше никогда не видела сына.
c) Правительство
91. Правительство решительно оспаривает выводы Комиссии и, в частности, неоправданно большое значение, которое Комиссия придает утверждениям заявительницы. Правительство настаивает на том, что заявительница по сути дела была единственным человеком, кто видел Юзейира Курта в окружении солдат и охранников во дворе дома Хасана Килича, и тем не менее Комиссия считает ее показания заслуживающими доверия, хотя г-жа Курт отказалась от своих предыдущих жалоб в адрес сил безопасности (см. п. 30 и 32 выше). Более того, многие детали описанных ею событий неправдоподобны и противоречат показаниям других свидетелей (см. п. 30 и 31 выше).
92. Правительство упрекает Комиссию в том, что она не уделила должного внимания показаниям других жителей деревни, которые подтвердили, что Юзейир Курт не был арестован в деревне (см. п. 38 выше). В частности, Хасан Килич настаивал на том, что Юзейир Курт покинул дом вместе с заявительницей, когда во дворе дома не было никого из службы безопасности (см. п. 38 выше). Правительство сожалеет о том, что Комиссия не пожелала серьезно отнестись к официальной точке зрения, заключающейся в том, что, возможно, к исчезновению Юзейира

Международное законодательство »